Статьи

Введение. Гуманитарные кризисы в конфликтах последних десятилетий напрямую сказываются на безопасности не только близлежащих государств, но и расшатывают сложившуюся систему гуманитарного сотрудничества. В конфликтах участвуют негосударственные акторы: террористические организации, сепаратистские группировки, протестные и иные движения, военизированные религиозные группировки, которые выбирают для себя насильственные меры, что осложняет урегулирование конфликта. Несмотря на то, что все стороны конфликта обязаны соблюдать нормы международного гуманитарного права, и государства, и негосударственные участники все чаще отходят от принципов гуманного обращения с гражданским населением, выдвигая при этом свои обоснования неизбирательного подхода.

Материалы и методы. В основе исследования лежит метод кейс-стади. Анализ того, к каким изменениям в практике оказания гуманитарной помощи гражданскому населению привел гуманитарный кризис в секторе Газа, позволяет сделать выводы о текущих тенденциях развития гуманитарной сферы в целом. Исследование опиралось на материалы российских и зарубежных СМИ, доклады ООН и МНПО, а также международные договоры.

Результаты исследования. Конфликт осложнил мирный процесс урегулирования, нормализацию отношений Израиля с арабскими государствами, а также обнажил проблему политизации гуманитарной помощи. Политизация проявилась не только в оценке самого конфликта, которая давно разделила мировое сообщество, в первую очередь она впервые настолько масштабно сказалась на институтах гуманитарной помощи структуры ООН и МНПО. Результатом политизации конфликта также стало проявление «культуры отмены», которая стигматизировала стороны конфликта и осложнила деятельность гуманитарных организаций по оказанию помощи гражданскому населению.

Обсуждение и заключение. Последствия обострения конфликта в секторе Газа касаются не только того, что гуманитарная ситуация обострилась настолько, что под угрозой оказались не только мирные граждане и сотрудники межправительственных и неправительственных организаций, которые участвуют в оказании гуманитарной помощи пострадавшему населению, сборе информации о положении гражданских лиц, расстановке сил и соблюдении норм международного гуманитарного права, но и сами принципы гуманитарной помощи. С учетом того, что гуманитарное сообщество разделилось на тех, кто поддерживает позицию Израиля и обозначенное им «права на самооборону», и тех, кто выступает за его привлечение к ответственности наряду с ХАМАС за то, что Генеральный секретарь ООН назвал «чрезмерным применением силы», анализ влияния того, как гуманитарный кризис в секторе Газа изменил подход к урегулированию конфликта представляет большой научный интерес, а его результаты могут обогатить знания не только о самом мирном процессе, но и о роли гуманитарной сферы в мировой политике.

К концу первой четверти XXI в. наблюдаются серьезные изменения не только в области концептуализации «мягкой силы», но и в сфере применения ее инструментария. Наряду со странами либерально-демократического мира, которым ресурсы «мягкой силы» традиционно помогали эффективно решать внешнеполитические задачи путем распространения своей повестки дня и модели государственного управления, многие незападные страны стали активнее использовать свои образовательные услуги, культурные продукты, инструменты спортивной дипломатии для достижения собственных геостратегических преимуществ и ограничения монополии Запада на формирование повестки дня и его так называемой нормативной силы. С обострением украинского и палестино-израильского конфликтов западные страны перешли к использованию инструментария так называемой острой силы с тем, чтобы делегитимизировать «мягкую силу» стран-конкурентов через инструменты «культуры отмены» и, в частности, ограничить возможности России использовать свои гуманитарные ресурсы во внешней политике. Опора на «острую силу» привела к дискредитации не просто концепции Дж. Ная, а базовых принципов функционирования гуманитарной сферы в целом. В этих условиях «мягкая сила» теряет свой изначально позитивный посыл, который помогал пропагандировать идеи повышения взаимозависимости как условия сохранения долгосрочных отношений партнерства и взаимной выгоды. Этот посыл заменяется инструментами манипулирования общественным сознанием - прежде всего, в силу того, что государства стремятся обеспечить доминирование своих нарративов за максимально сжатые сроки. Несмотря на то, что в условиях конфликтов преобладает именно «острая сила», востребованность инструментария «мягкой силы» не исчезает полностью. Это нашло отражение в концепции гуманитарной политики РФ за рубежом (2022 г.), где инструменты «мягкой силы» признаются важным средством нейтрализации антироссийских настроений.