Научный архив: статьи

Сегодня произведение Ф. И. Тютчева «Есть в осени первоначальной…» лишено герменевтического отношения, несмотря на свою хрестоматийность. В основном оно используется как материал для тренировки школьников в поиске метафор, эпитетов, олицетворений и т. д. Отношение читателя с позиций участного мышления предполагает нечто другое - прояснение художественных закономерностей изображенного мира.

Цель исследования - выяснение функциональной роли удивления как особой мыслительноэмоциональной «операции» в работе автора с материалом. Показано, что благодаря ему происходит дробление художественного времени и одновременно его замедление. В результате изображаемый пейзаж приобретает более детальный характер, автор приходит к выводу об особом антиномическом способе мышления поэта, благодаря которому тонко выписанные детали картины природы становятся воплощением философской идеи о единстве двух аспектов человеческого существования - духовного и материального. Сравнение нити паутины с человеческим волосом в метафоре «паутины тонкий волос» вписывает образ человека в детализированный миропорядок, приобщает его к единству всего сущего. Цикличность жизни выражается сценой жатвы, которая представляет собой не просто воспоминания лирического героя, а указание на грядущую трансформацию.

Сегодня произведение Ф. И. Тютчева «Есть в осени первоначальной…» лишено герменевтического отношения, несмотря на свою хрестоматийность. В основном оно используется как материал для тренировки школьников в поиске метафор, эпитетов, олицетворений и т. д. Отношение читателя с позиций участного мышления предполагает нечто другое - прояснение художественных закономерностей изображенного мира. Цель исследования - выяснение функциональной роли удивления как особой мыслительноэмоцио нальной «операции» в работе автора с материалом. Показано, что благодаря ему происходит дробление художественного времени и одновременно его замедление. В результате изображаемый пейзаж приобретает более детальный характер, автор приходит к выводу об особом антиномическом способе мышления поэта, благодаря которому тонко выписанные детали картины природы становятся воплощением философской идеи о единстве двух аспектов человеческого существования - духовного и материального. Сравнение нити паутины с человеческим волосом в метафоре «паутины тонкий волос» вписывает образ человека в детализированный миропорядок, приобщает его к единству всего сущего. Цикличность жизни выражается сценой жатвы, которая представляет собой не просто воспоминания лирического героя, а указание на грядущую трансформацию.

Сегодня произведение Ф. И. Тютчева «Есть в осени первоначальной…» лишено герменевтического отношения, несмотря на свою хрестоматийность. В основном оно используется как материал для тренировки школьников в поиске метафор, эпитетов, олицетворений и т. д. Отношение читателя с позиций участного мышления предполагает нечто другое - прояснение художественных закономерностей изображенного мира. Цель исследования - выяснение функциональной роли удивления как особой мыслительноэмоцио нальной «операции» в работе автора с материалом. Показано, что благодаря ему происходит дробление художественного времени и одновременно его замедление. В результате изображаемый пейзаж приобретает более детальный характер, автор приходит к выводу об особом антиномическом способе мышления поэта, благодаря которому тонко выписанные детали картины природы становятся воплощением философской идеи о единстве двух аспектов человеческого существования - духовного и материального. Сравнение нити паутины с человеческим волосом в метафоре «паутины тонкий волос» вписывает образ человека в детализированный миропорядок, приобщает его к единству всего сущего. Цикличность жизни выражается сценой жатвы, которая представляет собой не просто воспоминания лирического героя, а указание на грядущую трансформацию.

Время для К. Д. Бальмонта - не только момент переживания лирической эмоции во всей совокупности неповторимых обстоятельств и приемов ее передачи, но и предмет поэтической рефлексии, принявший вид темпоральных единиц. Проведено исследование архетипичности новой литературы, ее способности воплощать мифологическое «содержание».

Главная цель - рассмотреть приемы мифологизации времени в стихотворных произведениях Бальмонта, показать, как в них отражается народное сознание, как народное творчество влияет на уникальность авторской поэтической манеры. Изучается, как у Бальмонта функционируют временные обозначения: реализация сакрального смысла событий или явлений; указание на сверхъестественную природу объекта; взаимообратимость временного и вечного; круговорот всего происходящего в мире («хороводность времен»); метафора быстротечности жизни или, наоборот, возможность «растянуть» время, чтобы в одно мгновенье вместить долгие годы. Полученные результаты показали, что Бальмонт рассматривал время, временные обозначения, темпоральные единицы как способ воспроизведения законов бытия в поэтических образах, несущих приметы народного сознания.

Актуальность исследования обусловлена его вхождением в круг лингвокультурологических и семантических изысканий, в рамках которых выявляются культурные коды, репрезентирующие тот или иной аспект бытия человека в мире художественного произведения. Цель исследования состоит в изучении функционирования лексики с семантикой природно-климатических явлений (так называемой стихийной лексики) в двух аспектах: во-первых, как способа репрезентации вакхического состояния (на примере употребления лексем туман, молния, черная дыра и т. п.); во-вторых, как способа описания эмоциональных переживаний героя, в которых стихийная лексика взаимодействует с вакхической. Основными методами исследования являются семантический и лингвостилистический анализ языковых единиц, используются также статистические данные Национального корпуса русского языка. Материалом для исследования послужила выборка примеров, извлеченных из текстов русской художественной литературы, в которых содержится лексика с семантикой природно-климатических явлений. Новизна материала видится в том, что ситуация винопития ранее не рассматривалась с точки зрения проявления в ней семантики природно-метеорологического кода культуры, в то же время и природно-климатические явления не изучались с точки зрения проявления в них вакхического кода культуры. В результате исследования автор приходит к выводам о том, что такие явления, как туман, шторм, ветер, молния, черная дыра, используются при описании алкогольного состояния человека и затрагивают его эмоционально-интеллектуальные и физиологические изменения. Отмечается, что семантика вакхического кода может проявляться для экспликации стихийных сил природы, их очеловечивания и уподобления человеческому поведению. Показана также амбивалентность оценки описываемой лексики в мире художественного произведения.

В статье рассматривается образ лирической героини сборников И. Кашежевой, представленный в трех вариантах: как мама, как нана и как бабушка. Исследуется художественный мир автора с выявлением особенностей женского образа-символа. Выявляются интересные изобразительно-выразительные средства, которые поэтесса использует для раскрытия женского образа, а так же гендерные особенности образов, увиденные глазами женщины-поэта

В статье охарактеризованы некоторые особенности общества потребления как «научной» метафоры, означающей совокупность общественно-экономических отношений, организованных на базе феномена личного потребления в контексте глобализации товарноденежной сферы. Общество потребления основывается на стабильном, устойчивом стремлении к постоянному росту массового потребления материальных и иных благ и формировании специфической системы ценностей (консьюмеризм как уклад общества), психологических установок и поведенческих реакций на основе феномена личного потребления. Численность людей, разделяющих так называемые «ценности общества потребления» постоянно растет. Отмечено, что процесс «сглаживания» отрицательных характеристик и последствий общества потребления имеет большое значение не только в применении к языку, искусству или коммуникации, но и в применении к Человеку как важнейшей ценности

Анализируются привычные выражения (гуаньюнъюй), употребляемые в интернет-коммуникации на китайском языке. Цель работы – изучить модели метафоризации и метафорические концепты при формировании интернет-гуаньюнъюй. В качестве материала исследования были выбраны 89 выражений из социальных сетей, микроблогов и видеоплатформ. Исследование проводилось на основе классификации метафор, предложенной А. П. Чудиновым. Результаты исследования показывают, что метафорические концепты, связанные с животными, пищей и телом человека, занимают важное место в китайской культуре. Результаты исследования важны для понимания китайской культуры и языка. Они способствуют налаживанию взаимопонимания между носителями и не носителями китайского языка и могут быть полезны в преподавании китайского языка как иностранного.

Проводится описание и сопоставление метафорических концептов, лежащих в основе системной и дискурсивной фразеологии китайского языка. Целью данного исследовании является обсуждение принципов выделения устойчивых сверхсловных единиц и их классификации в китайской лингвистической традиции. Показано, что китайские лингвисты стремятся объединить структурные и семантические основания классификации, в результате чего границы выделяемых классов устойчивых словосочетаний становятся размытыми. Предпринимается попытка разграничить разные типы китайских фразеологизмов. Анализируются модели метафоризации и наиболее частотные метафорические концепты, формирующие фразеологические образы в китайском языке. Проводится сопоставление метафорических моделей формирования фразеологизмов в языке и кинодискурсе (жанр комедии). Проведенный анализ на материале лексикографических источников и комедийного кинодискурса в китайском языке позволил установить специфику характерных для китайского языка метафорических концептов.

Статья посвящена исследованию метафоризации города как культурно-семиотического пространства на примере Шанхая в романе Ван Аньи «Песнь о бесконечной тоске» (王安忆 《长恨歌》, 1995). Цель работы – проанализировать потенциал образно-когнитивных урбанистических переносов в процессе метафорообразования в художественном дискурсе на примере конкретного города и определить внутреннюю форму метафоры в ее структурно-стилистическом оформлении. Актуальность избранной проблематики определяется тем, что метафора выступает дискурсивным эмотивно-оценочным средством, которое оказывает существенное влияние на перцепцию художественного текста. В работе рассматриваются такие основные когнитивные художественно-метафорические модели, как «город – картина / полотно», «город – музыка», «город – архитектура», «город – текст», «город – женщина», «город – сад», «город – машина (механизм)», «город – запах», «город – улей / муравейник» и др. Метафора как стилистико-дискурсивный компонент текста во всех анализируемых моделях выступает объективированной формой номинации феномена города, благодаря которой можно познавать и понимать суть его существования в человеческой культуре. Доказывается, что когнитивная метафора способна транслировать ментальные структуры конкретной этнокультуры, а также может выступать продуктивным инструментом и приемом интермедиальной поэтики художественного дискурса и стиля, используя знаковые системы различных видов искусства, синтетически обрабатывая их и вербализуя в тексте. Роль когнитивно-урбанистической метафоры в романе рассматривается в качестве моделирования исторической, социальной и культурологической идентичности на художественном уровне, а также выполнения объяснительной функции важного для китайской истории периода читателю.

В литературе метафора возникает на основе употребления «слова или выражения в переносном значении, в основе которого лежит сравнение предмета или явления с каким-либо другим на основании их общего признака» [9]. Театральная метафора — это мультимодальный образ, возникающий на пересечении языков разных видов искусства. Это — концентрат смысла, глубинная суть, обобщение, скрытое за конкретной историей. Метафора не нуждается в пояснениях. Свободное сопоставление (взаимодействие) несопоставимого провоцирует зрителя достраивать связи. В истории сохранились знаменитые финалы из «Ревизора» Всеволода Мейерхольда, «Месяца в деревне» Анатолия Эфроса, «Макбета» Эймунтаса Някрошюса. Их принято называть сценическими метафорами. Режиссерский театр, который появился на рубеже ХIХ‒ХХ вв. и развивался как искусство интерпретации, стремился превратить театр в храм Искусства, втягивая в орбиту сотворчества сценографов, художников по костюмам, композиторов, художников по свету, балетмейстеров. К концу ХХ в. наиболее известные литературные произведения стали трактоваться как миф, который можно пересказать своими словами или даже разыграть на сцене без слов. Автор из общего выделяет частное, индивидуальное. Миф за индивидуальным «видит» всеобщее. Авторское искусство принадлежит конкретному времени, повествует о человеке своей эпохи. Миф — о вечном и общезначимом. В последние десятилетия многие спектакли этого направления часто представляют собой гибридные, межжанровые формы, где на равных взаимодействуют разные средства театральной выразительности — драмы, музыки, зрелища, цирка, пантомимы, ритуала. Событиями рубежа ХХ–ХХI столетий стали постановки «Улица крокодилов» Саймона Макберни, «Черным по белому», «Хаширигаки» Хайнера Геббельса, «Генезис» Ромео Кастеллуччи. На отечественной сцене первые образцы такого рода метафорического театра — «Сидур-мистерия» и «Полифония мира» композитора Александра Бакши в соавторстве с режиссерами Валерием Фокиным и Камой Гинкасом. В этих спектаклях отсутствует инициирующая роль слова и меняются принципы драматургии. В противовес интерпретационному театру в это же время появляется театр слова, где главенствует литературное повествование, а все остальные компоненты малозначимы или вообще отсутствуют. Данная статья посвящена развитию метафорического театра, где рождаются новое художественное мышление, язык, драматургия и принципиально новые модели сценического искусства.

Статья посвящена анализу образа газеты в произведениях изобразительного искусства. В работе дается обзор репрезентации газеты в зарубежной изобразительной традиции, в которой она занимала важное место как социокультурный и искусствоведческий феномен. Обобщена периодизация этапов развития газеты и выявлена связь исторических реалий с ее отображением в западной живописи XVII‒XXI вв. Исследование показало, что именно газета как первое средство массовой информации создала основания для формирования объединяющих общественных смыслов. В произведениях изобразительного искусства газета предстает как культурно-ментальная форма, отражающая и формирующая национально-бессознательное. Образ газеты в западном изобразительном искусстве отражает ее двойственный характер — она представлена и как источник информации, участвующий в процессе коммуникации со зрителем, и как визуальный символ, понятный широкой аудитории. Однако в обоих случаях использование газеты как объекта всегда апеллирует к общественно-политическим процессам, а также отражает ключевые культурные коды. В портретной и жанровой зарубежной живописи газета не только становится индикатором принадлежности к определенному социальному классу и свидетельством политических пристрастий героя, но и отражает общественные процессы, происходившие в исследуемый период. В предметных композициях газета становится визуальным символом, используется как метафора, в которую художником вкладываются дополнительные коннотативные значения, в рамках свойственного ему способа отражения действительности.

Авторы базируются на методологии комплексного текстового, иконографического и искусствоведческого анализа, что позволяет глубже показать место и роль образа газеты в произведениях изобразительного искусства