Научный архив: статьи

Введение. Актуальность рассматриваемой проблемы связана со стремительно растущей угрозой переосмысления преступлений фашизма, которая во многом объясняется утратой содержательной сущности данного явления. Аксиологические и нормативные искажения сути фашизма лишь провоцируют процесс сокрытия важнейших характеристик и подчеркивания второстепенных. Политико-психологический подход позволяет выявить природу фашизма и отсеять слои интерпретационных манипуляций вокруг этого понятия.

Методы. Исследование сконструировано на фундаменте психоаналитического и диалектического методов. Важное значение имело применение системного подхода.

Результаты и обсуждение. Глубинная природа фашизма восходит к внутриличностной дихотомии между индивидуализацией и массовым приобщением, между стремлением к свободе (негативной и позитивной) и конформным порабощением. Под влиянием идеологии человек растворяется в общем потоке массы (государства, нации и общества). Масштабное кризисное состояние итальянского и немецкого народов повлияло на концептуальное зарождение фашизма, сделавшего ставку на массовую подавленность, мстительность, страх и садомазохистскую склонность человеческой натуры.

Заключение. Фашизм во многом является конъюнктурным феноменом, на появление которого могут повлиять всеобщее национальное потрясение и несбыточность ложных надежд в период кризиса и упадка. Установление политической элитой автократической власти позволяет создать собственную реальность, выраженную в обострении ксенофобии, национализма, национальной исключительности, империализма, культа героизма, пассионарности, а также идеи «особой миссии во спасении мира и всего человечества».

Статья посвящена рассмотрению антиномии детства. Ее смысл заключается в необходимости понимать детство как самоценный период жизни, с одной стороны, либо как подготовительную ступень к будущей жизни, с другой. Второй подход акцентирует обучение конкретной технике в определенной сфере деятельности, в то время как первый акцентирует самореализацию и творчество. Критика педагогического разума вырабатывает методологию, согласно которой недостаточно рассмотрение человека с эмпирических позиций, необходимо учитывать стремление к свободе, заложенное в человеческую природу. С другой стороны, свобода достижима только в кооперации и солидарности с другими. Поэтому данная критика указывает на препятствия в развитии личности воспитанника и предупреждает об опасностях в устройстве общества, если оно будет состоять из людей, неспособных к креативности и к солидарности. Вывод из этой критики состоит в том, что необходимо создание особой психологической атмосферы, в которой личность воспитанника будет нормально развиваться, и только духовно и физически здоровые люди смогут справиться с вызовами будущего, которое неподконтрольно воспитателям и взрослым в целом.

Актуальность исследуемой проблемы обусловлена возникновением предпосылок в современном дискурсе для элиминирования «Я-субъекта» из жизненной картины мира. Ставится под сомнение наличие «Я-субъекта» как носителя свободы воли. Ответом на этот вызов может являться обоснование существования «Я-субъекта». На примере философии Бердяева показывается возможность «онтологизации сознания», под которой понимается обретение сознанием своего подлинного «Я», становление экзистенции «Я-субъекта», сохраняющего свободу воли. Рассматриваются различные пути «онтологизации сознания»: посредством «трансцедентальной редукции», культуры, творчества и духовной жизни. Делается предположение о невозможности «онтологизации сознания» посредством «трансцедентальной редукции» и культуры. Допускается возможность частичной онтологизации посредством творчества. «Онтологизация сознания» достигается в духовной жизни. Катализатором которой служит экзистенциальный опыт одиночества и отчаяния. Делается вывод о том, что сознание в рамках философии Бердяева является потенциальностью. Истинный путь его актуализации тождественен его «онтологизации».

В статье предпринимается попытка интерпретации малоизвестной антиэтатистской концепции начала XX столетия – анархо-гуманизма А.А. Борового. Во введении обосновывается значимость изучения «второстепенных» фигур в наследии анархистской мысли как для более глубокого понимания места анархизма в интеллектуальной истории, так и для развития современной политической теории. В первой части статьи обрисовывается круг вопросов, поднятых в отечественной академической литературе применительно к анархо-гуманизму, проводится краткий экскурс в его историю, выделяются основные этапы становления взглядов А.А. Борового, очерчивается круг персоналий и течений, определявших трансформации его мироощущения (К. Маркс, Ф. Ницше, М. Бакунин, А. Бергсон и др.). Основная часть исследования посвящена детальному анализу философских оснований социального и политического учения русского мыслителя. Рассматриваются концептуальные основы анархо-гуманизма, реконструируются наиболее важные философские принципы, определившие политико-правовые воззрения теоретика. Авторы статьи полагают, что ключевыми философскими характеристиками анархо-гуманизма выступают динамизм (апология постоянного движения жизни), антирационализм (отказ от завершенных интеллектуальных схем) и индивидуализм (апология личностного освобождения и роста). В качестве центральной проблемы, определяющей развитие концепции А.А. Борового, рассматривается феномен антиномии личности и общества как неразрешимого противостояния между двумя полюсами человеческой экзистенции. Подчеркивается, что приоритетом для мыслителя в этом конфликте обладает индивид, обреченный на вечные поиски эмансипации и не способный к полному освобождению от общества и коллективных интересов. Раскрывается критика детерминизма, механистического редукционизма, характерная для взглядов А.А. Борового. Результатом проведенного исследования является детальная концептуализация философских оснований анархо-гуманизма, дающая ключ к пониманию политико-правовых взглядов одного из наиболее оригинальных либертарных теоретиков начала ХХ столетия.

Решение проблемы свободы воли Кант основывает на своей концепции трансцендентального идеализма и проводимом в ней разграничении явлений и вещей самих по себе. Люди с их телами и наблюдаемыми внутренними и внешними действиями — это объекты восприятия (эмпирического созерцания) и, следовательно, явления. Но это лишь явления их ноуменальных сущностей. Люди определяются законами природы во всех своих воспринимаемых изменениях, которые включают все их действия, но их ноуменальные самости, не находящиеся во времени, не определены необходимостью причинных законов природы, но могут определяться моральным законом их чистого практического разума, который они дают себе сами. Действия воли, наблюдаемые воления и внешние действия, могут поэтому одновременно находиться под действием необходимого закона природы, то есть быть несвободными, и, как явления самоопределения их ноуменальной воли (путем выполнения требований морального закона), быть свободными. Два профессора Йенского университета, И. А. Х. Ульрих и К. Хр. Э. Шмид, принимали часть трансцендентального идеализма Канта, но утверждали, что многочисленные нарушения морального закона в человеческих действиях должны иметь свою ноуменальную причину в интеллигибельном характере агента или в интеллигибельном субстрате природы. Эта теория получила название «интеллигибельный фатализм».

Современная философия сознания сосредоточена на таких аспектах сознания, как восприятие, переработка информации, квалиа (также имеющие место в восприятии). При этом недостаточное внимание уделяется таким сознательным действиям субъекта, как принятие решений и действие. Однако действие требует не меньше сознания, чем восприятие. Действием занимается не столько философия сознания, сколько философия субъекта. В статье проводится связь между философией сознания и философией субъекта через понятия свободы и самоотношения. Субъект сущностно свободен, поскольку он принимает решения. Даже если его решения детерминированы его биологическим устройством или его историей, он преобразовывает прошлые детерминации в будущие, и всё равно процесс принятия решений происходит, так что некоторая свобода имеется. Что касается сознания, то оно также связано со свободой, поскольку его свет зажигается в тех же ситуациях принятия решения. Есть особая группа решений, связанных с отношениями субъекта. В статье рассматриваются отношения к миру, к себе, к Другим, к трансценденции. В отношении к миру субъект может проявить свою свободу через самоограничение, отказ от власти, основываясь на хайдеггеровской максиме «допущения бытия сущего». К Другим он может построить свое отношение в этической парадигме, например согласно учению Левинаса. Трансценденция может быть дана в виде взгляда на себя со стороны. Выделяется особая группа действий субъекта - самоотношение и самовоздействие. В области сознания это самосознание. Субъект может модифицировать собственные отношения, опираясь на трансцендентную точку, которую он сам полагает. Это также имеет отношения к выбору ценностей. Рассматривается религиозное отношение к собственной душе и учение Хайдеггера о трансценденции. Самовоздействие - в высшей степени свободное действие субъекта, благодаря которому он строит самого себя.

Выполнен анализ представлений о цивилизации и прогрессе как желаемых результатах модернизации социального бытия. Обозначены не только признаки цивилизованного общества, в котором модернизация представляет собой переход к более развитым формам социального бытия, но и ряд тенденций, указывающих на близость западноевропейского общества к финальной, отмирающей стадии культуры. Рассмотрены факторы проявления этой трансформации в характере технологических инноваций, а также в превращенном понимании личности и ее свободы. Утверждается, что с этим во многом связан мировоззренческий раскол современного общества и вызванные им противоречия социально-политической практики западноевропейских государств.

В статье рассматривается проблема установления основных категорий метафизики, которые в дальнейшем разворачиваются в метафизику Абсолюта, Вселенной, человека. Показано, что основными категориями метафизики являются категории нус/Я, идея/форма, субстрат/пневма. В этом случае человек может быть представлен в виде антропной триады Я-форма–субстрат, а Абсолют в виде абсолютной Троицы абсолютное Я / абсолютная Форма / абсолютный Субстрат. При этом антропная триада оказывается – как бы «частью» абсолютной Троицы. В антропной триаде диада «форма–субстрат» представляет собой физическое тело человека, а Я является внефизической управляюще-созерцающей инстанцией. Показано, что зло, существующее в мире, является платой за свободу человека и само существование человека как личности. При этом свобода человека основана на возможности выбора альтернатив во вневременном мире потенциальных возможностей Вселенной.

В статье рассматривается полемика, развернувшаяся между Н.А. Бердяевым и Г.П. Федотовым - двумя мыслителями русского зарубежья. Главным образом эта дискуссия интересна тем, что она произошла между идейно близкими представителями христианского персонализма. В центре внимания оказываются две статьи седьмого номера журнала «Новый град» (1933): критическая Н.А. Бердяева и ответная со стороны Г.П. Федотова. Концептуальной точкой разрыва стала проблематика капитализма и либеральной свободы. Однако подробный анализ данной полемики приводит к тому, что это было не просто ситуативное разногласие, а принципиально отличные друг от друга взгляды по ряду фундаментальных вопросов. Особое же внимание отводится проблематике культуры как производству Социального, которая подробно раскрывается в контексте спора.