SCI Библиотека

Исследование обусловлено необходимостью изучения детской возрастной группы как одной из социально-демографических общностей, формирующих социальную структуру ранних кочевников. Изучались погребения двух хронологических периодов: савроматского (конец VI - первая половина V в. до н.э.) и раннесарматского (конец V - III в. до н.э.). Базой исследования послужили материалы 26 курганных могильников по которым имелись антропологические определения. Выборка составила 139 индивидов из 125 могильных ям. Далее был проведен анализ погребального инвентаря по следующим возрастным категориям: 1) младшая детская возрастная группа (от рождения до 2 лет); 2) старшая детская возрастная группа (от 2 до 10 лет); 3) «подростки» (от 10 до 15 лет). Савроматская выборка характеризуется малым количеством погребенных младенческих возрастов: основная масса погребенных детей - от 2 до 15 лет, и группа «подростков» достаточно значительна. Раннесарматская выборка, напротив, демонстрирует значительное количество среди умерших детей индивидов до 2 лет, количество погребений детей от 2 до 10 лет несколько превышает количество младенцев. Группа «подростков» относительно малочисленна. Распределение инвентаря по возрастным группам в савроматской и раннесарматской выборках сравнить невозможно из-за малого количества савроматских погребений с определением возраста смерти. В целом в савроматских погребениях гендерно-различительный инвентарь появляется лишь с подросткового возраста (после 10 лет). В раннесарматской выборке выделяются две основные социально значимые возрастные группы детей: от 0 до 5 лет и от 5 до 15 лет. Первая характеризуется абсолютным преобладанием гендерно-нейтрального сопроводительного инвентаря и высокой долей погребений без сохранившихся предметов. Вторая группа отражает процесс гендерной и возрастной социализации.

Памятник Ракушечный Яр является одним из ключевых ранненеолитических памятников в степной зоне Восточной Европы. Литологические напластования, надежно законсервировавшие культурные слои неолита-энеолита, достигают мощности более 6 м. Для ранненеолитических слоев были выявлены остатки различных конструкций – вымостки из раковин Unio, вокруг которых расположены кольевые ямки, раковинные кучи с многочисленными кухонными остатками и артефактами, остатки ям с выложенными по стенкам раковинами Unio и несколькими горизонтами использования. Другой тип – остатки конструкций, которые маркируются рядами столбовых и кольевых ям, часть из которых может относиться к рыболовным приспособлениям. Жилые конструкции представлены остатками построек с глиняными полами. Анализ распределения артефактов и экофактов и планов отдельных слоев на основе анализа архивных материалов позволил выделить различные типы хозяйственных и жилых конструкций, очертить границы скоплений артефактов, описать взаиморасположение объектов в культурном слое, реконструировать функциональные зоны, выделить устойчивые комплексы различных категорий и групп материалов. Планиграфический анализ архивных материалов с учетом результатов последних лет полевых исследований показывает изменение структуры освоения прибрежной зоны от не- больших по площади хозяйственных площадок, иногда вымощенных створками раковин и прилегающих к ним хозяйственным ямам к жилым комплексам.

В данной статье представлен типо-технологический анализ литического комплекса из раскопок мезолитической стоянки Алтаппех (к юго-востоку от Каспийского моря). Раскопки памятника проводились К. МакБерни, а археологические материалы были разделены между Кембриджским университетом и Национальным музеем Ирана. В данном исследовании анализируются каменные сколы, хранящихся в Национальном музее Ирана. Коллекция, состоящая в основном из чешуйчатых орудий, включая различные скребки и зазубренные инструменты, демонстрирует признаки, которые соответствуют «каспийской мезолитической» индустрии колотого камня, ранее обнаруженную в пещерах Камарбанд, Хоту и Комишан в том же регионе. Мезолитическая индустрия колотого камня на юге и юго-востоке Каспийского моря была введена в научный оборот как «триалетская» в 1990-х гг., но недавние исследования подчеркивают различия между скоплениями колотого камня, получившими название «триалетские» и «каспийские мезолитические». Эти различия в основном выражаются в стратегиях заготовки сырья и типах инструментов, которые не похожи в коллекциях с юго-востока и запада Каспийского моря.

В статье рассматривается значение термина «обладатель сорока копий» («қырық сүңгілі»), в отдельном списке тюрко-татарской хроники конца XVII в. Дафтар-и Чингиз-наме. Кроме того, предпринята попытка идентификации некоторых персонажей из данного источника как «обладателя сорока копий Болат бахадура» и его сына «Бек бия» с реальными историческими личностями (беками, племенными вождями) эпохи золотоордынского хана Джанибека. В военной истории древних насельников Евразии и поздних средневековых тюрко-монгольских кочевых племён копья и пики были одним из основных видов оружия, ближнего боя и неоднократно в летописях отмечалась их важность. Помимо основного, функционального, боевого назначения, копья и пики в воинской культуре и традиции тюрко-монгольских кочевников Великой степи имели еще символическое значение. Копье как предмет вооружения, использовавшийся при таранной атаке и в ближнем бою, эволюционировало в символ государственности в виде штандартов, знамен, а обладание им приравнивалось к статусу «главнокомандующего» или «крупного военачальника». В связи с этим, анализируя и учитывая непрерывную многовековую воинскую традицию степных кочевников, в статье предполагается, что словосочетание «обладатель сорока копий» («қырық сүңгілі») в Дафтар-и Чингиз-наме эквивалентно «командующему огромного войска». По нашему мнению, в данном источнике копье-пика представлено как абстрагированный текстовый символ, обозначающий «армию», «огромное войско», а ее обладатель является «главнокомандующим», «крупным военачальником».