Актуальность исследования обусловлена необходимостью разработки способов наиболее эффективного взаимодействия педагогов и обучающихся в цифровой образовательной среде. Предполагается, что активность в использовании цифровых технологий при обучении связана с особенностью процесса социализации субъектов образовательного процесса. Цель - определить специфику социализации обучающихся, педагогов, преподавателей вузов в условиях цифровой образовательной среды. Анализ процесса социализации проводится в разрезе теории поколений У. Штрауса и Н. Хоу. Выявлена специфика социализации поколения Z, заключающаяся в восприятии и накоплении новой информации через призму цифрового пространства как компонента культуры. Указанная специфика имеет существенное значение при обучении и воспитании детей и подростков поколения Z, так как цифровое пространство в данном случае наделено ценностями и смыслами, а следовательно и информация, заключенная в нем, приобретает ценностный компонент. Различия в восприятии представителями разных поколений современных технологий и возможностей их эффективного использования определяют возникновение феномена цифрового разрыва. Выделены два принципиально важных направления в исследовании социализации обучающихся поколения Z, а также педагогических кадров иных поколений в условиях цифровизации образования: 1) создание условий и активизации процесса социализации в цифровой образовательной среде педагогов / преподавателей старшего поколения; 2) сокращение цифрового разрыва между ними и поколением Z за счет организации целенаправленной активной коммуникации в цифровой образовательной среде при решении педагогических задач.
Исследование направлено на выявление характера взаимосвязи между показателями идентичности и характеристиками отношения к личной безопасности и на описание их в период обучения в вузе. На этапе эмпирического исследования использовались методика «Кто Я» М. Куна и Т. Макпартленда, «Опросник стилей идентичности» М. Берзонски в адаптации Е. П. Белинской с соавторами, опросник «Аспекты идентичности» Дж. Чика и Л. Троппа, методика «Профессиональная идентичность» А. А. Озериной, методика изучения эго-идентичности (СЭИ-тест) Е. Л. Солдатовой. Отношение к личной безопасности изучалось с помощью авторских методик. В исследовании приняли участие 238 студентов 1-5 курсов гуманитарного профиля. В результате проведенного кластерного анализа и регрессионного анализа данных, полученных методом поперечных срезов, выделены связанные характеристики идентичности и отношения к личной безопасности, описаны их различия на разных этапах обучения. Выделены общие тенденции изменения изучаемых явлений в период обучения в вузе. Тенденции, отражающие позитивную динамику: повышение активности профессиональной позиции как компонента идентичности, усиление реляционной идентичности (Я как субъект отношений), снижение оценок серьезности угрозы потери репутации и связей, повышение предпочтений стратегии обеспечения личной безопасности с опорой на себя. Тенденции, отражающие негативную динамику: нарастание поверхностной идентичности, снижение автономности в осознании собственных ценностей и автономности эмоционального компонента идентичности, повышение оценок серьезности угроз нарастания психологических проблем, угроз со стороны преступных организаций с одновременным снижением усилий по предотвращению целого ряда распространенных угроз, изменение предпочтений стратегий безопасности в части макросреды с индивидуализирующихся (жить в гуманном и терпимом обществе) на адаптирующиеся (жить в обществе, где строго соблюдается порядок). Делается заключение о взаимосвязанности идентичности и отношения к личной безопасности, сложности и разнонаправленности процесса их формирования в период обучения в вузе.
Актуальность работы определяется обращением к проблеме счастья, активно обсуждаемой в современной науке в различных ее отраслях. Основное внимание сосредоточено на выявлении особенностей в трактовке феномена счастья в творчестве М. Ю. Лермонтова. Для объективности исследования были использованы статистические данные Национального корпуса русского языка (выбран подкорпус художественных произведений М. Ю. Лермонтова), проанализирована частотность использования лексем счастье(ие), несчастье(ие), счастливый, блаженство. На основе системного и феноменологического подходов, а также герменевтического, аналитического, статистического и метода интерпретации выявлены особенности понимания счастья в художественном мире М. Ю. Лермонтова, рассмотрена парадоксальность представлений о счастье его героев. Для большинства из них вопрос о счастье определяет поиски смысла жизни, своего предназначения. Одни герои убеждены, что счастье на земле возможно, и в некоторых произведениях, например в «Ашик-Керибе», даже представлена история полноты и многогранности его обретения. Другие герои сомневаются в том, что счастья можно достичь, их опыт формирует иное убеждение: человек - существо несчастное. Но при этом все они могут быть охарактеризованы как находящиеся в поиске этого идеала, в связи с чем в работе рассмотрены сферы и условия, с которыми связывают счастье герои М. Ю. Лермонтова. Центральный объект внимания в статье - Печорин, главный герой романа «Герой нашего времени», ставший своего рода генерализацией всех размышлений о странных людях, рассмотрены его представления о счастье и несчастье.
Как прецедентный текст «Бедная Лиза» стала одновременно утверждением и преодолением сентименталистского канона в русской литературе. Это обусловило неоднозначность трактовки ее этической и аксиологической составляющих, что усугубляется сложностью решения вопроса о религиозных взглядах писателя. В связи с этим в качестве материала помимо самой повести привлекаются отдельные фрагменты из «Истории государства Российского», повесть «Наталья, боярская дочь» и диалог «Филалет к Мелодору» Н. М. Карамзина, анализ которых позволяет более детально изучить проблему. Цель - рассмотреть проблемы нравственно-религиозного содержания повести Н. М. Карамзина «Бедная Лиза». Методология исследования формируется на базе историко-литературного, сравнительно-типологического и культурологического подходов к изучению художественного произведения. В ходе исследования поэтапно рассматриваются ключевые аспекты нравственно-религиозной составляющей содержания повести. В первую очередь, внимание сосредоточено на образах родителей героини, их мировоззрении и его влиянии на внутрисемейные отношения. Утверждается мысль, что отношения матери и отца Лизы, их взгляды на воспитание дочери выстраиваются автором повести в соответствии с представлениями «народного православия». Моделью подобного мировоззрения можно считать принципы организации жизни, описанные в Домострое. Для аргументации исследовательской позиции проводится сравнительный анализ фрагментов этого литературного памятника с повестью. Важным для выбранного исследовательского вектора становится анализ пространственных образов повести «Бедная Лиза» в аспекте соотнесения с обрядовой традицией. Сделан вывод, что происходящая в сознании героини смена знаковых ориентиров не случайна и свидетельствует о постепенном замещении христианской морали языческой системой ценностей. Доказано, что мотив чистоты, традиционно интерпретируемый в качестве ключевого в образе Лизы, коррелирует в произведении с мотивами забвения, заблуждения, религиозно-этическими мотивами умирания души, возмездия, с темами вины и греха. Результаты проведенного исследования позволяют оспорить сложившийся научный стереотип. Итогом стал вывод, что в повести Н. М. Карамзина происходит диалог двух мировоззренческих систем - художественной в своей основе парадигмы сентименталистской этики и религиозно-нравственных представлений неортодоксального христианства. Формально оценка поступков Лизы дана в произведении с позиции сочувствующего повествователя, выражающего сентименталистский взгляд на мир. Но за этим просматривается комплекс более сложных проблем, связанных с ментально обусловленной религиозной этикой, также являющейся нравственным фоном раскрытия образа героини.
Увлечение музыкой и эстетическими идеями Р. Вагнера было характерно для культуры эпохи модерна. Сложно переоценить его роль для становления символистского театра, а также для формирования отдельных эстетических и художественных миров русских авторов рубежа XIX-XX вв. Среди них можно указать и стоявшего особняком от основной магистрали развития русского символизма И. Анненского, в одном из писем к Е. М. Мухиной самоопределившегося как вагнерианец. И если роль вагнеровских эстетических концепций в оформлении символисткой драматургии изучена достаточно подробно, то исследования этого слоя в лирике русских модернистов предпринимаются значительно реже. Цель - выявить и изучить вагнерианский слой в поэзии И. Анненского. В его книгах стихов «Тихие песни» и «Кипарисовый ларец» выявлены отсылки к таким произведениям немецкого композитора, как «Кольцо Нибелунгов», «Парсифаль», «Тристан и Изольда», увертюра «Фауст». Анализ писем и стихотворений позволяет утверждать, что для организации поэтических ансамблей важную роль сыграла лейтмотивная композиция, перенесенная из вагнеровского опыта объединения опер в тетралогию в один из принципов циклообразования в лирике, что можно видеть в развитии тем потаенной любви, чувства Бога, поиска идеала как в несобранных циклах И. Анненского, так и в оформлении поэтических книг.
Рассмотрена интермедиальная и метапоэтическая семантика образа поезда. Поезд анализируется как элемент знаковой системы художественного языка, функционирующий в двух взаимодействующих аспектах: в качестве маркера связи литературного и кинематографического дискурса, в качестве индекса тематизации творческого акта. На материале произведений русской литературы ХХ-ХХI вв. исследуются формирование и функционирование кинометафоры прибытие поезда, способы изображения образов движения в пространстве, времени, внутреннем мире. Установлено, что в классической литературе докинематографической эпохи введение в сюжет мотивов железной дороги приводит к эффекту динамизации дискурса, оппозиция старинного уклада жизни и технического прогресса становится ключевой (А. Н. Островский, А. П. Чехов). Гибридизация киноприемов и литературной топики в литературе ХХ в. не только меняет приемы изображения реальности (фрагментарность, монтаж, смена ракурсов), но и актуализирует новые типы восприятия художественного произведения (А. Платонов). Поезд приобретает мифологическую семантику, ассоциируясь с событием катастрофы, смерти, Апокалипсиса, революции, а также метапоэтическую символику (Б. Пастернак). В современной литературе движение поезда соотносится с рефлексией жизни сознания (В. Пелевин), процесса создания текста (С. Соколов). В некоторых случаях соотношение эпизодов движения по железной дороге и эпизодов киносъемки позволяет усложнять повествовательную структуру, мультиплицировать переходы от внешней к внутренней фокализации (Е. Водолазкин).
Под сомнение ставится уместность использования понятия миф применительно к культуре ХХ в. Анализируется происхождение этого термина, связанное с философией и филологией немецкого романтизма. Показана закономерность актуализации понятия миф в эпоху модерна, обусловленная ее обострившимся вниманием к иррациональной стороне действительности. Понятие неомифологизм по справедливости применяется к культуре модерна, поскольку в ней сохранялось субстанциальное понимание мифа. Однако некритический перенос этой терминологии на культуру постмодерна в статье проблематизируется, поскольку в постмодерне миф начал пониматься формально - как способ высказывания. Такое понимание сложилось в семиологии и структурной антропологии. В культуре потребительского общества создание квазимифов было поставлено на конвейер как эффективное средство управления массовым сознанием. Эти несубстанциальные квазимифы быстро объединились в симулякр мифологии мифа. В статье даются характеристики этого симулякра. Подчеркнуто, что неомифологизм как субстанциально-ориентированная ментальность никак не свойствен культуре и литературе постмодерна, основанной на мифологии мифа. В аспекте филологической проблематики показано, что вопрос о мифе касается ключевого вопроса исторической поэтики: о соотношении предания и личного творчества. Особенность современности видится в том, что личное творчество научно и практически начинает осознаваться как продолжение предания и, следовательно, как утверждение национального мифа. Данная статья была первоначально опубликована на английском языке как глава коллективной монографии: Kuznetsov I. V. Mythology of Myth in Twentieth-Century Culture. Philological sciences: Modern scholarly discussions. Lviv-Toruń: Liha-Pres, 2019. P. 64-78.
Рассмотрена проблема самоидентификации лирического героя произведения В. Ф. Ходасевича «Ряженые». Проанализированы причины, по которым шутка сменяется ужасом в рефлексии лирического героя. В теории литературы это связано с концепцией М. М. Бахтина относительно лирики: голос лирического субъекта угасает или искажается, оказавшись вне хора. Авторы статьи считают, что отпадение от хора провоцирует здесь страх утраты индивидуального начала. Проблема самоидентификации лирического Я / не Я героя возникает в связи с его причастностью процессу актуализации сакральных границ своего мира и чужого. Наиболее отчетливо ситуация проявляется в момент встречи «неслаженных» взоров, как репрезентация разобщения. Сделан вывод, что художественный мир произведения под влиянием особых условий хронотопа (период святочного обрядового перевоплощения) перестает быть привычным и безмятежным. Соответственно, лирический герой обнаруживает, что участие в обряде, направленном на расшатывание, размывание границ между своим миром и потусторонним, требует личной ответственности. Открытое событие встречи своего и чужого выявляет, что в художественном мире произведения за обрядовой игрой таится реальный и серьезный смысл.
Статья посвящена трансформации политики Европейского союза на Южном Кавказе после карабахской войны 2020 г. Военная победа Азербайджана, одержанная при турецкой поддержке, привела к тому, что линия общей внешней политики и политики безопасности в регионе (основанная на участии в Минской группе ОБСЕ по армяно-азербайджанскому конфликту, поддержке Грузии в российско-грузинском конфликте, программе «Восточного партнерства» для всех стран Южного Кавказа) оказалась малоэффективной. Не удалось выстроить модель сближения между странами Южного Кавказа, вытеснить из региона Российскую Федерацию, стать реальным посредником в конфликтных зонах. Даже процесс демократизации политических режимов в полной мере не получился ни в одной из стран региона, несмотря на однозначно проевропейскую позицию Грузии и «бархатную» революцию в Армении. Армяно-азербайджанская война 2020 г. привела к появлению российских и турецких войск на Южном Кавказе, миротворческому процессу, основанному на активном посредничестве России, Турции и Ирана. Попытки ЕС усилить роль Минской группы ОБСЕ и механизмов «Восточного партнерства» пока не дают никаких результатов, кроме дипломатических. Принципиальными проблемами для всего комплекса европейской политики с 2020 г. являются формирование общей политики в отношении всех этноконфессиональных конфликтов на постсоветском пространстве, конкуренция и партнерство в этих вопросах с Россией, усиление активности и самостоятельности в данных вопросах Турции. Таким образом, Европейскому союзу предстоит выработать новую модель влияния на Южном Кавказе и постсоветском пространстве в целом. В условиях складывающегося глобального противостояния очень важны те международные факторы, которые способны и готовы взаимодействовать со всеми сторонами. Европейский союз представляется именно таким фактором, что требует активного изучения его действий в решении региональных конфликтов.
Рассмотрена повестка Европейского союза в области миграции и развития на протяжении последних 30 лет. Цель - оценить степень ее преемственности, задачи: определить основные тренды политики Евросоюза в области миграции и развития; выявить вызовы, которые пандемия поставила перед сотрудничеством ЕС со странами Африки, Карибского и Тихоокеанского бассейнов (АКТ) по вопросам миграции и развития. Сделан вывод, что в повестке ЕС в области миграции и развития на протяжении последних десятилетий наблюдается преемственность. Однако если для Евросоюза мотивирование сотрудничества в сфере миграции путем предоставления помощи развитию становится нормой, то для стран АКТ такое видение сотрудничества не является очевидным и желательным. В этой связи в повестке отношений ЕС и Организации стран АКТ наметились противоречия, которые, несмотря на формальное продолжение сотрудничества после истечения срока действия договора Котону, пока не удалось преодолеть. Основными трендами политики ЕС стали принцип кондициональности и попытки ЕС отойти от универсального подхода к партнерам из числа стран АКТ. Пандемия обострила существующие противоречия между сторонами по вопросам миграции и развития и не дала возможности внести необходимые коррективы в политику развития ЕС. Последствия пандемии: рост секьюритизации иммиграции по всему миру; ужесточение правил въезда и иммиграционной политики многих стран в целом; необходимость расширения доступа к услугам системы здравоохранения собственных граждан, а также иммигрантов и беженцев - будут влиять на динамику отношений Евросоюза со странами АКТ.