SCI Библиотека

В статье рассматривается, как частная жизнь в Дагестане во второй половине XIX - начале ХХ в. отражалась в фольклоре и поэзии. Частная жизнь является одной из важных составляющих повседневной жизни. Это та сфера жизни, куда не имели права вторгаться посторонние, она была закрыта для общества. Частная жизнь включает в себя много аспектов. Мы задались целью показать, как в фольклоре и поэзии рассматривались такие составляющие частной жизни, как любовь и семейная жизнь, дружба. Для достижения поставленной цели мы рассмотрим фольклор - пословицы и поговорки народов Дагестана, творчество дагестанских поэтов, повествующие о любви, о семейной жизни, дружбе. Актуальность исследования заключается в том, что специально частной жизнью в Дагестане во второй половине XIX - начале ХХ в. из историков никто не занимался. При написании статьи мы использовали разные методы исследования, в том числе историко-генетический, один из основных методов исторического исследования, нацеленный на изучение происхождения и этапов развития конкретных исторических явлений, сравнительно-исторический, который основывается на сравнениях. Исследовав частную жизнь, ее отражения в фольклоре и поэзии, мы пришли к выводу, что в этой сфере повседневной жизни особых изменений не произошло. Как и раньше, девушки не были свободны в выборе брачного партнера, решение принимали родители. В семейной жизни роли мужчины и женщины были четко распределены и строго соблюдались.

В статье рассматриваются вопросы становления и современного развития отечественных научных направлений: этномузыкологии, этноорганологии и этнохореологии. Исследование базируется на оценке содержания более 500 диссертаций, защищенных с 1970 по 2020 г., в которых раскрываются проблемы изучения народных песен и традиционной музыкальной культуры в целом, а также научных трудов в области музыкальной компаративистики, ареалогии, структурной и исторической типологии, эволюционизма и текстологии фольклора, практической этномузыкологии. Систематизация этномузыкологических методов проведена с использованием принципов классификации, разработанных З. И. Комаровой в лингвистике. Этномузыкология изучается на парадигмальном уровне как наука о народной музыкальной культуре и на дисциплинарном уровне как наука о формах народной музыки и их функционировании.

Целью исследования является анализ современной мемориальной культуры Чеченской Республики. Автор исходит из того, что прошлое о Чечне за пределами республики, как правило, ограничивается памятью о Кавказской войне (в связи с исторической фигурой имама Шамиля) и вооруженных действиях постсоветского периода 1994-1996 и 1999-2009 гг., которые нередко именуются как «чеченские войны» или «чеченские кампании». Новизна исследования заключается в изучении современной чеченской мемориальной культуры в контексте постконфликтного этапа становления северокавказской республики, о котором крайне мало междисциплинарных исследований. В статье определена выборка ключевых исторических событий, на которых конструируется чеченская мемориальная культура: 1) движение под руководством шейха Мансура; 2) Кавказская война; 3) революция 1917 г. и Гражданская война; 4) советская Чечня (Чечено-Ингушская АССР); 5) Великая Отечественная война/депортация 1944 г.; 6) «Чеченская революция» 1991 г., дудаевский режим, гражданская война в Чечне 1994 г., «первая чеченская война», межвоенный кризис, «вторая чеченская война», отмена режима контртеррористической операции (КТО) и развитие республики. Автор применяет к чеченской мемориальной культуре модель помятования А. Ассман «помнить, чтобы никогда не забывать», поскольку она предполагает сохранение прошлого и интеграцию памяти о событии в коллективную идентичность. При этом в статье выявляются недостатки данной модели и показывается поэтапная институционализация коммеморативной практики помятования жертв депортации в постконфликтный период развития республики.

В статье освещается рукопись «Язык любви» В. И. Пономарева - собирателя фольклора из г. Лальска бывшей Вологодской губернии. Материал в настоящее время хранится в Рукописном отделе Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН. Специально рассматривается «язык цветов», получивший популярность в городском обществе благодаря книгам Д. П. Ознобишина «Селам, или Язык цветов» (СПб., 1830), «Язык цветов (язык любви) / Изд. А. А. Быкова» (Рига, 1903) и др. Указывается на фольклорный характер лальского «языка цветов». Провинциальный «язык цветов» в определенной мере оправдывает так называемую русскую «аристократическую теорию» происхождения фольклора (начало ХХ века) или близкую к ней теорию немецкого фольклориста Ганса Науманна (1920-е годы) о транслировании произведений, созданных в социальных верхах, в народную среду.

. Древние уралоязычные племена Восточной Сибири – предполагаемые предки юкагиров – в неолите, бронзовом, раннем железном веке и средневековье приняли в свой состав многие иноэтнические компоненты, присутствие которых выявляется в разных подсистемах традиционной юкагирской культуры. Вопросы первоначального территориального расселения этого, ныне малочисленного охотничьего народа, инструментарий, мифология и фольклор, предковые корни актуальны в исследованиях современных коренных народов Севера. В статье анализируются резные украшения и форма костяной пластины из Родинкского женского захоронения на нижней Колыме (ымыяхтахская археологическая культура, поздний неолит). Отдельные древние привнесенные элементы рассматриваются на примере юкагирских (одульских) женских пиктографических писем на бересте и позднего фольклорно-мифологического текста. Определяются семантические связи и цепочки изменчивости между отдельными нарративами разных исторических эпох. Сопоставления текстов весьма далеких хронологически и по способу подачи информации (визуальная и фольклорномифологическая) позволили выявить гипотетически общие элементы в натурфилософских воззрениях на реинкарнацию души/тени умершего человека пришлой иноэтнической группы. в позднем неолите и у современных лесных юкагиров. Предполагается, что эта группа появляется в Колымской тундре в позднем неолите, вероятно, из Приморья. Воссоздается общий мировоззренческий базис, весьма важный для этногенетических реконструкций, в основе которого лежат раннефилософские попытки мифопоэтически осмыслить феномен циркулирования неумирающей души человека. Автор опирается на методологии, разработанные в трудах зарубежных и отечественных ученых. Высказаны некоторые предположения, которые могут быть учтены и уточнены в ходе дальнейших исследований.

Работа Б. Бергманна «Nomadische Streifereien unter den Kalmuken in den Jahren 1802 und 1803» («Кочевнические скитания среди калмыков в 1802-1803 годах») является источником, в котором собран богатейший фольклорный материал калмыков: сказки, анекдоты, эпосы, буддийские шастры и аваданы. В данной статье дан анализ прозопоэтического текста о Го Чикиту, являющемся одним из прошлых перерождений Авалокитешвары - Будды сострадания и милосердия ко всем живым существам. Увлекательный сказочный сюжет повествования широко распространен среди монголоязычных народов. Существуют письменные и устные формы этого произведения. Одна из 12 рукописей этого сказания «Uneker torolkitu sayin xani tuuji» («История Унэкэр Торликту-хана») хранится в архиве ИВР РАН и принадлежит Б. Бергманну. Текст рукописи лег в основу перевода прозопоэтического текста на немецкий язык Б. Бергманном под названием «Coh Tschikitu. Eine Religionsurkunde in vier Buchern aus dem Mongolischen». Сам Б. Бергманн скромно оценивал достоинства своего перевода, хотя и старался близко к оригиналу передать содержание текста сказания о Го Чикиту. В дальнейшем он планировал опубликовать его отдельным изданием, в которое он хотел включить не только свой перевод, но и сам оригинал текста на «ясном письме» и его транслитерацию. Целью данной статьи является анализ и введение в научный оборот переводного текста Б. Бергманна из его работы «Nomadische Streifereien unter den Kalmuken in den Jahren 1802 und 1803» («Кочевнические скитания среди калмыков в 1802-1803 годах»).

Статья посвящена рассмотрению сюжета об откочевке большей части калмыцкого народа в 1771 г. в Центральную Азию в калмыцком фольклоре. Цель статьи - рассмотреть тексты несказочной прозы калмыков об откочевке 1771 г. и сопоставить с данными письменного памятника «История калмыцких ханов» и историческими фактами. Анализируются тексты несказочной прозы калмыков, записанные в разные периоды, с конца XIX в. до XXI в., которые сохранили память об историческом событии, расколовшем этнос на две части. В калмыцком фольклоре эти тексты называются туущ, что соответствует сказанию или преданию о реальном историческом событии или лице, в которое вплетены поэтические детали. Сюжетная структура рассматриваемых текстов разнообразна, но в целом включает общие элементы. В них активно действуют исторические персонажи Убаши, Цебек-Дорджи, упоминаются Бамбар и Шеаренг - все 4 главных предводителя во время откочевки калмыков; упоминаются реальные исторические факты. В большей части преданий основное внимание уделено Цебеку-Дорджи, который описывается главным претендентом на ханский престол, удостоенным стать императорским зятем. В статье выделены основные сюжетные мотивы преданий об откочевке 1771 г. Отмечается, что конечный пункт откочевки в преданиях - это Алтай, прародина предков, так же, как и в письменном памятнике «История калмыцких ханов». Для народа, прародиной которого являлся Алтай, откочевка мыслилась как возвращение на прежние кочевья, потому в исторических преданиях присутствуют и мотивы, восходящие к эпическим сказаниям.

В работе проанализированы тексты пяти камланий якутских шаманов двух региональных традиций, посвященных поклонению духу-хозяину воды. Использованы методы сравнительно-сопоставительного, структурносемантического анализа текстовых материалов, записанных И. А. Худяковым во второй половине XIX в. в Верхоянском округе, А. А. Поповым в начале XX в. в Вилюйском округе. Авторы приходят к выводу, что носители северной верхоянской и вилюйской региональных фольклорных традиций, расположенных далеко друг от друга в территориальном плане, одинаково поклонялись духам-хозяевам воды. Поклонение выражалось в аналогичных обрядовых действиях, в их вербальной части - в шаманских алгысах. В алгысах шаманы двух традиций обращались к одним и тем же адресатам - духам-хозяевам морей, озер, рек. Вилюйские якуты, живущие теперь далеко от моря, сохранили поклонение бай^ал иччитэ ‘духу-хозяину моря’, одному из ранних объектов поклонения только в шаманском фольклоре. Шаманские алгысы двух региональных традиций якутов имели одинаковые адресаты, аналогичную композиционную структуру.

В статье рассматривается принцип стихосложения тувинского героического сказания маадырлыг тоолдар. Автор обращается к нескольким текстам героического эпоса тувинцев, в частности, «Хунан-Кара», «Танаа-Херел», «Баян-Тоолай», и на их примере показывает, что основной единицей стихотворного текста тувинского эпоса является эпическая тирада. Смена речевых отрезков, границы которых маркируются ритмическими определителями - предикатами, создает соразмерность и некоторую ритмичность в эпическом поветствовании. Автор статьи обращает внимание на средний объем эпической тирады, ее структуру и роль двусложных слов, клаузулы и аллитерации в ритмизации эпического текста. Анализ авторской сказки для детей О. К. Дарыма, известного собирателя, фольклориста, многие годы работавшего для публикации разных жанров тувинского фольклора, в том числе нескольких крупных героических сказаний, показывает, что О. К. Дарыма в своем авторском произведении «Краткая сказка для детей», состоящем из 45 поэтических строк, использует композиционный прием тувинских героических сказаний маадырлыг тоолдар - эпическую тираду. Выявление стихотворной структуры данной сказки О. К. Дарыма, изложенной в традиционной манере устного повествовательного исполнения, дает возможность исследователям изучить богатое тувинское народное стихосложение.

В статье анализируются научные заметки Ходи Зарифова в исследовании эпоса «Кундуз и Юлдуз». Впервые ныне известный дастан был подготовлен к печати Ходи Зарифовым в 1963 г. Данный труд представляет собой академическое издание. Запись дастана «Кундуз и Юлдуз» была сделана во время экспедиции в с. Кыркшоди, где в это время проходила большая свадьба. Сказитель Эргаш шаир был одним из приглашенных гостей на свадьбу. Сказитель, исполняя эпос, виртуозно в текст дастана вводил происходящие на свадебной церемонии события, а именно обычаи, обряды, ритуалы, все органично вплетая в ткань эпоса в рамках эпической традиции.