Рассматривается категория «состав преступления» с позиций нормативизма. Указывается, что в рамках данного учения право признается самостоятельной материей, а потому состав преступления как фундаментальная категория уголовного права тесным образом связан с уголовно-правовой нормой. Внутри нормативистского подхода выделяются четыре понимания состава преступления: 1) совокупность признаков, 2) система признаков, 3) понятие законодателя о преступлении определенного вида, 4) инструмент законодателя. Отмечается, что контент-анализ определений состава преступления позволил выявить достоинства и недостатки понимания этой категории с позиций нормативизма. Сделан вывод о том, что при всех положительных моментах у нормативистского подхода есть и существенные недостатки: 1) состав преступления, отождествленный с уголовно-правовой нормой, не может выступать основанием уголовной ответственности, так как уголовно наказуемым может быть лишь акт осознанно-волевого поведения, существующий в объективной реальности; 2) невозможно поставить вопрос о вине, если состав находится в законодательной материи;3) сущность преступления остается неважной, поскольку приоритет отдается формальному деянию с признаками, указанными в законе; 4) состав преступления, отождествляемый с уголовно-правовой нормой, не может предусматриваться диспозицией уголовно-правовой нормы, поскольку сам становится частью уголовного закона, его структурным элементом; 5) конструкция уголовного закона не может содержать в себе свойства общественной опасности, поскольку оно присуще лишь явлениям реальной действительности.
Проведен всесторонний и углубленный анализ уголовной ответственности за вымогательство, взятый из законодательных актов европейских стран. Рассматриваются различные правовые подходы к вымогательству, взятому как у самостоятельного преступника, так и по традиции, на которой основаны эти методы. Исследования охватывают правовые системы Великобритании, США, Германии, Франции и других стран. Данная характеристика состава вымогательств вируса взята из основных статей уголовных кодексов и уголовных энергетических законов нижних государств, а также международных соглашений по законам экономики. Особое внимание уделяется правоприменительной практике правоохранителей различных стран в регионе с вымогательством взятки. Подчеркивается, что постоянное совершенствование законодательства и судебной практики может повысить эффективность противодействия вымогательству и значительно снизить уровень коррупции в государственном аппарате.
Рассмотрены особенности преступной деятельности по использованию рабского труда, являющейся одним из криминальных рынков теневой экономики, которому присущи следующие черты: корыстный характер, организованность, транснациональность, латентность, коррумпированность, тесное взаимодействие и взаимообусловленность с другими криминальными рынками (секс-услуг, незаконной миграции, незаконной трансплантологии и др.). На основе проведенного анализа сформулировано определение криминального рынка использования рабского труда, под которым понимается общественно опасное явление - часть теневой экономики, порождающей спрос и предложение на рынке рабочей силы, - осуществляемое с помощью организованной преступной деятельности, приобретающей транснациональный характер, преследующей цель извлечения криминальных доходов в особо крупных размерах, отличающейся латентностью, коррупциогенностью, взаимодействием с незаконной миграцией, секс-индустрией, незаконной трансплантологией и террористическими организациями.
Рассматриваются основные положения нового Федерального закона о прямых смешанных перевозках, опубликованного в августе 2024 г., который вступает в силу 1 сентября 2025 г. Изучаются общие вопросы перевозки в прямом смешанном сообщении и специфика ее правового регулирования на современном этапе. Осмысливаются два блока вопросов: 1) правовое основание возникновения и осуществления перевозок в прямом смешанном сообщении; 2) ответственность при таких перевозках. В рамках ст. 2 и 3 нового Закона исследуется фактический состав, на основании которого возникают и осуществляются перевозки в прямом смешанном сообщении; выделяются и рассматриваются четыре юридических факта: а) соглашение об организации перевозок в прямом смешанном сообщении; б) согласование возможности осуществления перевозки в прямом смешанном сообщении с участниками Соглашения; в) договор перевозки в прямом смешанном сообщении; г) согласование исполнения договора перевозки в прямом смешанном сообщении. Обнаружены противоречия отдельных положений нового Закона правилам Гражданского кодекса РФ. В рамках ст. 4 и 5 нового Закона анализируются следующие вопросы: а) ответственность перевозчика, заключившего договор перевозки в прямом смешанном сообщении, включая различные варианты ее реализации, исходя из тех или иных юридически значимых обстоятельств; б) ответственность других участников перевозки в прямом смешанном сообщении; в) некоторые вопросы, связанные с ответственностью участников Соглашения об организации перевозок в прямом смешанном сообщении и сторон договора перевозки в прямом смешанном сообщении (страхование ответственности, особенности предъявления исков, исковая давность).
Отмечается, что для научного анализа трудоправовой процесс выглядит как использование метода, используемого с другими методами познания, метода исследования. Указывается, что метод исследования тесно связан с категорией парадигмы. Отмечается, что парадигму трудового права можно понимать как научную модель правового познания социально-трудовых отношений и норм трудового права. Утверждается, что использование метода моделирования позволяет сформулировать закономерности и особенности содержания развития норм и архитектоники современного трудового права России. Отражается мнение, что неучитывание в содержании правовых норм объективного развития общества, в том числе производственных, отношений соблюдения правового нигилизма со стороны тех же работодателей, а также влечет различные нарушения со стороны работодателей в отношении трудовых прав и интересов работников. Приводится пример условий содержания, изменения трудовой функции собственного работника. Указывается, что содержание парадигмы трудового права тесно связано с его идеологией. Утверждается, что идеология парадигмы трудового права претерпевает серьезные изменения в зависимости от политического режима, действовавшего на данном историческом этапе развития Российского государства. Устанавливается вывод, что в современной российской практике применение норм трудового права парадигма административизма не упускает из виду их значения. Так, во многих организациях надежная система локальных нормативных правовых актов или вообще не существует, или коллективно-договорное регулирование носит лишь формальный характер. Отмечается, что законодатель, разумно сугубо конъюнктурными, субъективными интересами работодателей, являющихся, как правило, собственниками средств производства, существенно ограничивает права работников и их представителей, в первую очередь профессиональных союзов, в управлении организацией и защите прав трудящихся. Обосновывается вывод, что изучение технологической парадигмы трудового права имеет место не только вторичные, но и объективные основания с трудовым законодательством.
В результате исследования материалов судебной практики по искам прокуроров, предъявляемым в порядке гражданского и арбитражного судопроизводства, сформирован вывод об отсутствии единого подхода к квалификации сделок в качестве противных основам правопорядка и нравственности. Обосновывается, что к таким сделкам могут быть отнесены любые действия, направленные на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей, которые имеют признаки преступлений. Установлено, что антисоциальными могут быть также признаны и сделки, нарушающие другие особо важные, явно выраженные императивные нормы, отражающие основы правопорядка или нравственности, объективно доминирующие в российском общественном сознании. Отказ законодателя от нормативного закрепления перечня сделок, противных основам правопорядка и нравственности, представляется оправданным, поскольку суды констатируют антисоциальность сделок в результате установления и анализа многих фактических обстоятельств, имеющих значение для дела, которые невозможно отразить в какой-либо конкретной норме. В качестве основной причины проблем, возникающих в судебной практике, обозначено отсутствие у законодателя однозначных целей установления правил об антисоциальных сделках. Определено, что по замыслу законодателя антисоциальными должны признаваться только сделки, которые формально законодательству не противоречат, но совершены в целях, противных основам правопорядка и нравственности. Однако анализ судебной практики продемонстрировал несоответствие такого подхода реальной действительности.
Установлено, что в законодательстве подробно регламентированы перечень и состав общего имущества многоквартирного дома, минимальный объем работ и услуг, необходимых для обеспечения его надлежащего содержания, порядок их оказания и выполнения, а также требования, которым должны отвечать результаты содержания общего имущества многоквартирного дома. Проанализированы причины, породившие столь детальное нормативное регулирование данных вопросов, в том числе отмечены пассивность собственников, а также их иждивенческий подход при решении вопросов об общей собственности. Также исследован порядок определения размера платы за содержание общего имущества и анализируется возможность предусмотреть иной порядок оплаты за содержание общего имущества многоквартирного дома, основанный на решении общего собрания собственников. Указано на необходимость активного поведения собственников для изменения общих правил, предусмотренных законом.
Рассматриваются основные признаки административной юрисдикции, административной юстиции и административно-юрисдикционного процесса. Представлены существующие в науке взгляды о структурных составляющих юрисдикции и административно-юрисдикционного процесса. Делается вывод о том, что административно-юрисдикционный процесс является внесудебной деятельностью, имеющей внутреннюю и внешнюю направленность, предлагается дефиниция понятия данного правового явления.
Рассмотрены актуальные вопросы урегулирования на основании изъятия органов местного самоуправления переданных полномочий. Установлено, что в обход законодательства в настоящее время не выработано единых подходов к закреплению оснований изъятия в органах местного самоуправления переданных государственных полномочий, что приводит к большой разнородности правоприменительной, в том числе, практики по установлению категории дел. На основе проведенного анализа разработаны рекомендации по законодательному совершенствованию указанной процедуры. Предложена унификация, основанная на изъятии органов местного самоуправления из полномочий органов государственной власти в федеральном законодательстве. Очевидно, что именно объединение таких основанных в федеральном законе, регулирующее общие правила организации местного самоуправления, будет наиболее разумным.
Предпринимается попытка рассмотрения феномена «квота» с позиции межотраслевого анализа как совокупности норм, способных регулировать отношения и публично-правового, и частноправового характера. С опорой на существующие доктринальные позиции относительно восприятия квоты как правовой формы улучшения правового положения индивида, выдвигается гипотеза о необходимости формально-юридического определения критериев, на основании которых осуществляется выделение гарантий и преимуществ, обусловленных публично-правовой деятельностью отдельных субъектов государственного управления. С помощью разнообразных методов исследования аргументируется довод о наличии квот также и в частноправовых отношениях. Доказывается, что институт ликвидационной квоты должен опираться не только на потребность в регулировании порядка упразднения юридических лиц, но и на выверенную нормативную и технико-юридическую составляющие, что впоследствии позволит обеспечить сбалансирование общерегулятивного и охранительного правового воздействия, гармонизацию публичных и частных интересов в обществе и государстве.