Экспертное интервью посвящено обсуждению проблем соотношения территории и пространства в культурном опыте человека, а также определению места и роли университета в сохранении и трансляции культурного наследия города и региона. Географиче-ское место характеризуется в качестве объективной константы, пространство же формируется в результате социокультурной деятельности человека и потому всегда динамично, перспективно. При этом ландшафт и культура оказывают влияние друг на друга; в контексте такого взаимного влияния можно говорить о существовании различных геокультур. Традиции геокультур способны перемещаться вместе с их носителями, а сами культуры открыты для влияний извне и для внутренних трансформаций. Эти тенденции особенно характерны для России как большого культурного про-странства. Локальная идентичность основана на полноте чувства присутствия человека в определённой геокультуре, в культурном пространстве определённого города. Университет способен транслировать во времени конкретную локальную идентичность, выра-женную в том числе и в пространственной организации городского ландшафта. Миссия современного университета должна заключаться именно в сохранении городского культурного кода, лежа-щего в основе геокультурного своеобразия территории.
В представленной работе рассматриваются на фоне мировых геополитических изменений и изменений на этом фоне тенденции мировых финансовых систем: динамика волатильности ведущих биржевых индексов, состояние экономики России и «коллективного Запада» в условиях политических кризисов. Выявляется роль Турции, являющейся одной из стран Североатлантического альянса, в локальных конфликтах на «Ближнем востоке» и нестабильность ее финансовой системы. В обобщающем заключении данного исследования делаются выводы, касающиеся глобальных социальных изменений, затронувших все сферы общественной жизни в условиях экономического и политического противостояния Российской Федерации со странами Североатлантического альянса и Европейского союза.
В статье рассматривается законодательная база в основе государственной культурной политики в сфере сохранения и использования недвижимого материального культурного наследия в России. Подчеркивается значимость совместных усилий государства и общества в решении проблем, связанных с охраной и освоением культурного наследия, и приводятся примеры успешных практик в этой сфере. Одновременно отмечаются наиболее острые проблемы, связанные с сохранением объектов культурного наследия, которые, по мнению автора, необходимо решать в самое ближайшее время. В этой связи особенно актуальным становится вопрос о мерах поддержки граждан, компаний, общественных объединений, которые готовы вкладывать свой труд, время и средства в восстановление объектов культурного наследия.
Автор определяет значение деятельности первого русского синолога И. К. Россохина в культурных контактах России и Китая, а также в формировании образа Китая в России. Исследование построено на анализе письменных переводов китайских классических сочинений, выполненных И. К. Россохиным, большая часть которых существует в рукописных вариантах. Проанализирована переводческая деятельность И. К. Россохина, охарактеризовано содержание переведенных им текстов. Их корпус разделен автором на исторические сочинения и тексты философско-идеологического содержания. Подготовка переводов производилась в рамках государственного заказа, будучи нацелена на создание научных и других аналитических работ. Переводы текстов философско-идеологического характера делались в учебных целях. Установлено, что деятельность И. К. Россохина способствовала формированию в России представлений о Китае как о государстве с глубокой историей, самобытной культурой и развитой системой государственного управления.
После распада СССР Турция заметно активизировала свою внешнеполитическую деятельность на Северном Кавказе и в Закавказье. Согласно мнению российских политологов, эта страна на Кавказе пытается решать возникающие проблемы с позиций геополитики «Великого Турана». Отношения между главными игроками на этой арене – Россией и Турцией – в целом являются стабильными, оба государства избегают открытых противостояний. Главными партнерами Анкары в Закавказье служат Баку и Тбилиси. Напряженная ситуация сложилась в Нагорном Карабахе. Автор отмечает, что Турция более успешно, чем Россия, использует «мягкую силу». Активность Анкары возрастает по мере распространения идеи «нового османского мышления» и принятия функций посредника в конфликтах.
В статье рассматривается вопрос о возможностях и научных перспективах компаративных исследований межрегиональных различий и неравенств в России и Италии. Эти страны, находящиеся на значительном удалении, принадлежащие к разным географическим зонам, культурным средам и цивилизационным ареалам, заметно различаются по своему мировому статусу. Несмотря на самоочевидность этих страновых различий, они вот уже длительное время воспринимаются и в российской, и в итальянской исследовательской традиции как страны, подлежащие сопоставлению. Они выступают друг для друга - и в немалой степени по причине тех же самых различий - в качестве концептуального ресурса, элемента внешней среды и внешнего окружения, источника и фактора развития. Эта их сопоставимость имеет свое региональное измерение. Она распространяется на область исследований межрегиональных неравенств противоречий, рассматривающих диалектику «центр - регионы» и образующих в плане методологии исследования особое компаративистское направление. Настоящее исследование представляет собой экскурс в область историко-социологической и политической регионалистики. Автор оценивает достижения и результаты, полученные отечественными и итальянскими авторами, а также перспективы научных разработок в данной области. Межрегиональные неравенства, неизбежные для Италии, оказавшейся в числе стран, «пришедших вторыми», имея в виду их относительно позднее приобщение к техногенной цивилизации, обрели смысл и значение общенациональной проблемы. Почти с момента возникновения единой итальянской государственности она известна как южный вопрос. Дихотомия «Север - Юг» в Италии является воплощением региональных различий, диспропорций, противоречий. Она отразила в себе коллизию между унификацией традиционалистских общественных укладов и потребностью в сохранении их разнообразия. Эта дихотомия примечательным образом словно бы предвосхитила одноимённую формулу новейшего времени, которой обозначаются деление и раскол современного глобального мира на богатые северные и бедные южные страны. В концептуальных схемах вариативности, то есть, с одной стороны, единства и сходства, а с другой - различий между Россией и Италией, в том числе и в области компаративной регионалистики, долгое время преобладали контрастные сравнения, которым более или менее правомерно приписывался константный характер. Эта устоявшаяся картина вариативности претерпела существенные видоизменения в процессе эрозии политических субкультур как левого, так и правого толка, секуляризации и рационализации общественного сознания. Автор приходит к выводу, что на примере Италии можно видеть, как архаические социальные практики могут сочетаться с современными технологиями, и это может порождать весьма причудливые социальные коллизии.
В данной статье рассматриваются идеальные модели региональной идентичности на Украине - Галичина и Донбасс. Подчеркивается, что Украина, став суверенным государством и появившись на политической карте мира в 1991 г., столкнулась с проблемой ярко выраженной мозаичности регионов. Отдельные регионы включались в состав Украины уже оформившиеся как самобытные целостности с устойчивыми особенностями культуры и способом жизни населения. Авторы акцентируют внимание на том, что на территории Украины сосуществовал целый ряд территориальных комплексов достаточно слабо связанных между собой, а подчинение их различным государствам в силу частого изменения границ, обуславливало их сложное взаимодействие. Процессы изменения политической принадлежности регионов актуализируют идентификационный вопрос, а идентичность в таких условиях превращается в некого демиурга действительности и может выступать главным, а иногда и единственным источником смыслов. Провозглашение независимости Украиной актуализировало исторически сформировавшиеся противоречия, ранее существующие преимущественно латентно. В статье доказывается наличие социокультурных регионов, своеобразных этнотерриториальных сообществ, создающих континуум с ярко выраженной дихотомией - Донбасс и Галичина. Начиная с первых лет независимости Украины, в сознание граждан активно внедрялся образ новой независимой страны как великой европейской державы, становлению которой всегда мешала и продолжает мешать Россия. То есть продвигался проект, в основу которого был положен галицийский национализм (с подчеркнуто русофобской основой) и концепция «титульной украинской нации». В свою очередь, регионалистские настроения на Востоке Украины показали, что региональная идентичность может обладать большим потенциалом для социальной интеграции граждан. Начиная с 1990-х годов Донбасс нередко выступал в качестве объекта преднамеренно «иного» со стороны украинской политической и культурной элиты, что являлось контрастным фоном в контексте практик национального строительства Украины. Авторы приходят к выводу, что формирование украинской национальной идентичности осуществлялось весьма противоречиво и характеризовалось ярким доминированием региональной идентичности на Востоке Украины на фоне тотального продвижения Галицийского проекта, причем с 2014 г. его продвижение осуществлялось именно вооруженным путем. Однако, насильственное стремление нивелировать региональную идентичность жителей Востока Украины запустило процесс сецессии региона - самопровозглашение ДНР и ЛНР и их последующее включение в 2022 г. в состав Российской Федерации.
В представленной статье анализируется структура религиозности студенческой молодежи. Эмпирической базой послужило онлайн исследование Российского общества социологов 2022 г. «Культурное наследие и связь поколений (опрошено 9751 студентов вузов, граждан России, проживающих в различных регионах). Многонациональность и поликонфессиональность российского народа нашла отражение в распределении ответов респондентов, проживающих в разных регионах России. Поэтому из общей совокупности опрошенных нами выделено 1699 (или 17,4% от общего числа), являющихся студентами в вузах города Нижнего Новгорода. Целью данной работы было выявление значимости для молодежи регулирующей функции традиционных религий. Обоснован вывод, что мировоззренческие поиски студентов формируются соответствующим XXI в. технологическим укладом: значительная часть респондентов критически относится к содержанию традиционных религиозных учений, не имея сформировавшихся убеждений в этом направлении. Отсюда либо вера в непознанное сверхъестественное, либо индифферентизм в тех или иных формах, либо идентификация себя как атеиста при отсутствии для этого достаточных оснований в виде религиоведческих знаний. Не замыкаясь в рамках традиционных для России религий, большинство студентов осознает культурологическую важность традиционных ценностей, знаковым элементом которых остается религия. Авторский вопрос: «Наши страны многоконфессиональны. Разделяете ли Вы мнение: «Бог один, а религии разные»?» позволяет измерить не только глубину веры в истинность религии, с которой идентифицирует себя респондент, но и подсознательную готовность к межконфессиональному диалогу. Для респондентов важна самоидентификация среди разделяющих их ценности и образ жизни. По этим принципам и формируется «социальный круг», пространство которого «задается» такими координатами, как уровень образования, материального достатка, возраст, национальность, принадлежность к конфессии. Выявлено снижение значения религии как фактора обеспечения крепости семейных уз и выбора спутника жизни. Параллельно падает значимость религиозных обрядов, знаменующих этапы жизни человека. Для сравнения и обоснования выводов привлекаются результаты социологических исследований, сходных по тематике или эмпирическому объекту исследования. Эмпирические данные позволяют авторам сделать вывод: среди нижегородских студентов сохраняется уважительно-индифферентное отношение к традиционным религиям на фоне снижения личностной значимости религии как социального института.
В данной статье представлен анализ российской муниципальной власти на примере малых российских городов. Анализ опирается на результаты эмпирического исследования, проведенного при участии автора в шести малых городах в Пермского края, Ивановской и Тамбовской областей. Исследование осуществлялось в два этапа. На первом этапе было проведено 69 глубинных интервью с представителями локальных и региональных элит и экспертами (2012-2015 гг.). На втором этапе в 2018-2020 гг. было проведено 64 интервью, в том числе с теми же респондентами, кто был проинтервьюирован на первом этапе. В 2023 г. были проведены дополнительно несколько интервью с экспертами в городе Пермского края в связи с резко изменившейся ситуацией.
Проведенное исследование позволяет говорить о том, что проблемное поле малых городов за прошедшие годы изменилось не столь значительно. До сих пор проблемы концентрируются вокруг темы ухудшающегося социально-экономического положения, налогов и кадрового дефицита. В тоже время управленческие проблемы власти нарастают в связи с дефицитом кадров в малых городах, управленческой слабостью некоторых глав малых городов. Среди новых проблем - пандемия, недостаточное число лидеров в корпусе муниципальных руководителей, последствия СВО. Анализ мотивационного профиля глав муниципальных образований и их команд показал, что за последние годы у глав городов повысился уровень мотивации и эффективность управления. Запрос элит и населения к власти значительно усилился, что не могло не отразиться на внутренней мотивации акторов. Эмпирическое исследование на примере одного моногорода позволило убедиться в том, что малый город при всех ресурсных и иных ограничениях вполне может развиваться, если сформирована партнерская модель взаимодействия между местной властью и стратегическими лидерами крупной компании. Однако и она не всегда гарантирует, что достигнутая эффективность взаимодействия власти и бизнеса останется без изменений, если в систему отношений двух акторов вмешивается федеральная власть.
Получение социологической информации об особенностях репрезентации образа будущего в печатных СМИ актуализировано задачами интеграции и консолидации российского социума в условиях гибридной реальности. Опираясь на теории информационного общества и коммуникативного действия, авторы рассматривают информационно-коммуникативную сферу как определяющую в конструировании трендов социального и политического процесса, где СМИ являются важнейшим институтом формирования общественного мнения. Методы и эмпирическая база. Эмпирическое исследование проведено методом количественного и качественного контент-анализа и критического дискурс-анализа публикаций в трёх ведущих печатных СМИ в течение 2013-2014 гг. и 2022-2023 гг. Генеральная совокупность составила 521 статью, выборочная совокупность - 174 статьи, опубликованных в периодических изданиях «Московский комсомолец», «Российская газета», «Комсомольская правда» и «Новая газета». Результаты и их обсуждение. Было выявлено, что конструирование образа будущей России формируется на основе двух групп факторов - внутренних (социальная политика, человеческий капитал, традиции, развитие экономики, поддержание экологии) и внешних (противостояние России, многополярный мир). Эмоциональный фонстатей с 2013 по 2023 гг. стал иметь более негативную коннотацию; сократилось количество статей, содержащих долгосрочный прогноз, в связи с проведением СВО. Были описаны доминирующие дискурсы, конструирующие образ будущей России и наиболее активно тиражируемые в СМИ: дискурс «Россия - Евразийский колосс», дискурс прорыва и преодоления, дискурс «осаждённой крепости», дискурс справедливости и дискурс отмены. В будущем Российская Федерация предстаёт в роли евразийского интегратора на основе культурных традиций, исторического прошлого, идеологических императивов высококонсолидированного общества; как будущий лидер технологического развития, экономики, построенной на импортозамещении и прорывных производственных мощностях, развитии науки и инноваций, эффективной образовательной и молодёжной политики. Позитивные представления о будущем формируют образы России-мессии, лидера справедливого миропорядка, который отражён в статьях, посвящённых новому многополярному мироустройству. Дискурсы «осаждённой крепости» и дискурс отмены конструируют как негативные образы страны, не способной ответить на вызовы современности и преодолеть риски социально-экономического развития, так и позитивные, где общество и власть выстраивают эффективные стратегии противостояния угрозам и внешним обстоятельствам.