В статье рассматривается влияние диалога Платона «Государство» на позднее творчество Достоевского. Отмечается роль диалога в идеологическом дискурсе Европы и России в середине XIX века и прослеживаются упоминания «Государства» в тексте романов «пятикнижия» и черновых записях Достоевского, свидетельствующие о знакомстве с ним писателя. В основной части статьи проводятся параллели между социально-философским представлением понятия справедливости в диалоге «Государство» и «Преступлении и наказании» Достоевского. Так, в начале диалога оппонент Сократа Фрасимах выдвигает тезис о вреде и бесполезности справедливости для «обыкновенных» граждан, и в процессе его обоснования практически полностью предвосхищает основные положения теории Раскольникова. В свою очередь, Сократ опровергает Фрасимаха аргументами, схожими с теми, что получает Раскольников. Выявляется общий вектор интерпретации Достоевским и Платоном темы 139 Достоевский и мировая культура. Филологический журнал № 3. 2024 справедливости. Однако прослеживается и важное различие: для Достоевского существует высшее, Божеское мерило справедливости, через которое осмысляется и справедливость общественная. Герои Достоевского как бы постоянно спорят с Богом, который допускает фактическую несправедливость, и могут делать из этой ситуации разные, в том числе и богоборческие выводы. Для Платона же справедливость - это гармония благих человеческих воль, к которой следует стремиться в реальном мире, своими руками строя благое общество, она всецело интеллектуально постижима и разумна.
В работе рассмотрены смыслы и цели присутствия в романе «Идиот» собрания сочинений Пушкина издания Анненкова, чье физическое, вещное присутствие описано автором в этом произведении настойчиво и акцентированно. Рассмотрена идея Достоевского о продолжающемся присутствии ушедшего человека в составе человечества в том случае, если он оставил по себе великую историю жизни и/или великие книги, как о первом - очевидном и базовом - уровне бессмертия. Рассмотрено понимание книг как нового тела ушедшего. Рассматривается совпадение авторских теорий творчества Пушкина и Достоевского и вплетение первого, биографического, тома в ткань романа. Обсуждается смысл воспроизведения князем «собственного почерка» игумена Пафнутия. Показывается несколько очевидных неопознанных прежде аллюзий высказываний героев на пушкинские тексты. Поясняется характер публикации «Рыцаря бедного» в анненковском издании Пушкина.
В статье рассматриваются возможные направления исследования роли романа Александра Дюма-отца «Три мушкетера» в «Идиоте» Ф.М. Достоевского, так как именно с тремя мушкетерами генерал Иволгин сравнивает себя, Епанчина и Мышкина-отца. В работе анализируются высказывания Достоевского о творчестве и личности Дюма-отца, встречающиеся в его публицистике. Так, во введении к «Ряду статей о русской литературе» писатель отмечает, что главный герой драмы Мериме «Le Faux Demetrius» вышел «ужасно похож на Александра Дюма». В статье анализируется образ Лжедмитрия, и делается предположение, что обозначенное Достоевским сходство может заключаться в той вольности, с которой оба героя обращаются с историческими сведениями с целью извлечения личной выгоды (привлечь читателей 81 Достоевский и мировая культура. Филологический журнал № 3. 2024 или сторонников в политической интриге). Также в статье мы обращаемся к рецензии на выставку в академии художеств за 1860-1861 годы, в которой сопоставляются художественные методы Дюма и Айвазовского, предпочитавших обыденности в своем художественном творчестве чрезмерные эффекты, на которые зрителю зачастую «больно смотреть». На основании этих и ряда других наблюдений делается предположение о сближении Достоевским образов писателя Дюма и генерала Иволгина. В последней части статьи анализируются сам роман «Три мушкетера» и образы его главных героев. «Точкой входа» во французский текст становятся определения троицы друзей - «неразлучные» и «кавалькада» - подчеркнутые генералом и являющиеся прямыми цитатами из оригинального текста. Проследив сформированные из этих слов концепты, мы делаем предположение о возможном символическом сюжете, присутствующем во французском произведении.
Статья впервые в достоевистике рассматривает проблему влияния исторических трудов выдающегося русского ученого, профессора Императорского Московского университета С.М. Соловьева (1820-1879) на творчество Ф.М. Достоевского. Известно, что Достоевский внимательно читал, многократно упоминал и имел эти труды в своей домашней библиотеке. На материале романа «Идиот» исследуется присутствие «Русской истории» Соловьева в художественном мире Достоевского как книги в книге. «История» Соловьева выполняет для Рогожина функцию Священного Писания, ибо он читает ее по совету Настасьи Филипповны с целью «образить» себя. Миссия по трансформации собственной личности путем чтения исторической литературы оказывается для Рогожина непосильной и провальной, ибо чувства ревности, обиды и мести берут в нем верх над идеалами жертвенного служения, братского 64 Н.Н. Подосокорский. «Русская история» С.М. Соловьева в романе Ф.М. Достоевского «Идиот» отношения и благочестия. В статье доказывается, что на самом деле Рогожин читает не «Историю России с древнейших времен», как полагали комментаторы первого и второго изданий академического Полного собрания сочинений Достоевского, но однотомную «Учебную книгу русской истории» того же автора, впервые опубликованную в 1859-1860 годах и к моменту выхода «Идиота» выдержавшую семь изданий. Анализируется, какие именно места из этой книги могут быть особенно актуальными для Рогожина в свете общего сюжета романа и его сложных взаимоотношений с князем Мышкиным и Настасьей Филипповной.
Статья посвящена роли «Истории государства Российского» (1818-1829) Н.М. Карамзина в романе Ф.М. Достоевского «Идиот» (1868-1869). Этот историко-литературный труд оказал значительное влияние на формирование мировоззрения Достоевского еще в детстве, но и во взрослом возрасте писатель высоко ценил многотомное сочинение Карамзина, имел его в своей домашней библиотеке, а, по свидетельству знакомых, знал его «почти наизусть». Доказывается, что упоминание в начальной сцене «Идиота» «Истории» Карамзина необходимо рассматривать в контексте всплеска общественного интереса к Карамзину, связанного с торжествами по случаю столетия со дня рождения историка, отмечаемого в России в декабре 1866 года (этот интерес не 31 Достоевский и мировая культура. Филологический журнал № 3. 2024 ослабел и в последующие годы, когда создавался и издавался роман «Идиот»). Образ Карамзина рядом русских литераторов и общественных деятелей второй половины 1860-х годов (в частности, близким к Достоевскому в тот период критиком Н.Н. Страховым) воспринимался как моральный ориентир для современников и идеал «прекрасного человека», что перекликается с образом князя Льва Мышкина, к которому и обращен призыв чиновника-всезнайки Лукьяна Лебедева - погрузиться в чтение «Истории» Карамзина. Уточняются и дополняются наблюдения других исследователей, писавших ранее о связи «Идиота» Достоевского и «Истории» Карамзина. Отдельное внимание уделено сопоставлению с «Идиотом» автобиографической повести Карамзина «Рыцарь нашего времени» (1802-1803), главного героя которой, как и героя романа Достоевского, зовут Леоном (и оба персонажа наделены чертами Дон Кихота).
ВВЕДЕНИЕ. Исследование посвящено творческой биографии поэта и переводчика Н.И. Глазкова (1919–1979), неразрывно связанной с его путешествиями по Советскому Союзу, которые вдохновляли его на новые стихи и переводы. Своими стихами и впечатлениями он делился в письмах многочисленным корреспондентам, значительная часть которых жила в Тамбове. Н.И. Глазков неоднократно посещал Тамбов и жил в нём иногда по нескольку недель. Целью исследования является дополнение биографических сведений о поэте Н.И. Глазкове.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. Материалом для исследования послужили письма, написанные поэтом его тамбовским знакомым, его дружеские послания и дневниковые записи. В ходе анализа этих материалов использовались историко-литературный и литературно-биографический методы.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. С момента первого знакомства поэта с Тамбовом у него завязались прочные дружеские и творческие отношения с тамбовской творческой средой. Соответствие, выявленное при сопоставлении содержания писем Н.И. Глазкова тамбовским адресатам с дневниковыми записями поэта, позволяет сделать вывод об автобиографическом характере этих писем, а также уточнить некоторые факты биографии поэта.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Связь Н.И. Глазкова с Тамбовским краем – одна из наиболее значительных страниц в его творческой биографии. Практическая значимость этого вывода заключается в возможности использования эпистолярного наследия для дальнейших исследований творческой биографии поэта и установления его влияния на литературный процесс в Тамбове 1950–1970-х гг.
ВВЕДЕНИЕ. Живописный дискурс составляет существенно-важный элемент художественного творчества Ф.М. Достоевского, выполняющий особую символическую функцию и обеспечивающий дополнительную смысловую нагрузку. Цель исследования – проанализировать символическое содержание полотна испанского художника Д. Веласкеса «Портрет папы Иннокентия X» (1650) в контексте авторского замысла повести Ф.М. Достоевского «Кроткая».
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. Объектом исследования служит повесть Ф.М. Достоевского «Кроткая», опубликованная в ноябрьском выпуске «Дневника писателя» за 1876 г., а также рукописные редакции и черновые наброски к повести. В методологическую базу исследования входит метод сравнительно-исторического и герменевтико-интерпретационного анализа. Междисциплинарный характер исследования обусловлен обращением к теологической, философской, исторической и искусствоведческой проблематике.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. В ходе исследования выявлено наличие символической корреляции между портретом понтифика и образом Закладчика. Мотивы обмана, деспотического господства, страха и потаённого сладострастия взаимно пересекаются и дополняют друг друга, образуя двойной портрет – папы и героя повести. Для самого Достоевского образ понтифика Иннокентия X мог являться своеобразным олицетворением католического института Папства и сокрытых в нём тенденций к духовному деспотизму и абсолютному господству над человеком. Яркий художественный приём, так и не реализованный в окончательной редакции повести, приобретает особое значение и звучание в контексте антикатолической полемики Достоевского.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Символическая функция папского портрета имеет важное концептуальное значение как внутри авторского замысла повести «Кроткая», так и за его пределами в контексте антикатолического дискурса Достоевского. Полученные выводы вносят важные коррективы к дальнейшему изучению повести Ф.М. Достоевского, углубляя её смысловое значение.
ВВЕДЕНИЕ. Творческая личность Давида Бурлюка дала основания для присвоения его имени своеобразной Международной художественной авангардной награды. Рассмотреть ипостаси творческой личности «отца русского футуризма» Давида Бурлюка – значит проникнуть в мир искусства авангардного слова и разные формы художественности, что особенно актуально в наши дни, представляя большой интерес для изучения русского футуризма. Цель исследования – показать многообразие деятельности отца русского футуризма Давида Бурлюка в утверждении новых форм искусства.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. Материалом исследования послужил личный опыт автора статьи работы с творчеством Давида Бурлюка, жизнью и творчеством связанного с Тамбовским краем. Приѐмы сбора, систематизации и анализа материала лежат в основе использованных методов, в том числе библиографического, описательного, лингво-поэтического.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Рассмотрены ипостаси творческой личности Давида Бурлюка, которые дали основания для присвоения его имени своеобразной художественной авангардной награды. Описана инновационная деятельность Давида Бурлюка в качестве организатора ведущей футуристической группы «Гилея», инициатора выставок, издательских проектов, презентаций творчества кубофутуристов в разных городах и регионах России.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Выявлены особенности поэтической работы Давида Бурлюка с нестандартными формами, в которых он выступал, как новатор, стимулируя к поиску своих коллег, особенно тех, которые примыкали к движению по мере его развития. Установлена важная ипостась творческой личности Бурлюка – «инстинкт эстетического самосохранения» – запечатление творческой деятельности в мемуарах, переписке и в журнале “Color and Rhyme”.
ВВЕДЕНИЕ. Впервые систематизируются произведения Северного текста русской литературы для детей, в которых возникает образ озера. Цель исследования – рассмотреть художественно-семантические особенности лейтмотивного образа озера в контексте специфики художественного мира Севера. Задачами исследования являются выявление основных мифопоэтических и реалистических характеристик образа озера в произведениях Северного текста для детей; определение мотивов и образов, с которыми он взаимодействует как структурный элемент Северного текста, выявление места образа озера в художественной картине мира Севера.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. С помощью системного подхода к художественному тексту, который представляет собой совокупность методов (хронотопического, мотивного, мифопоэтического, системно-семантического), раскрывающих объект как единую систему, рассмотрен образ озера в произведениях писателей второй половины XX века: А. Линевского, А. Петухова, В. Пикуля, М. Скороходова, А. Членова.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Осуществив анализ художественного материала, сделан вывод о существовании двух вариантов образа озера: тундровое и лесное озѐра. Первый реализован через мифологему круга и приѐм персонификации, второй – через мотивы двоемирия, тайны, границы, изменения героя. Образ озера в Северном тексте русской литературы для детей сближается также с образами моря и реки и актуализирует мотив единства мира.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Данное исследование является частным этапом изучения образно-семантической структуры Северного текста русской литературы для детей как сверхтекста и обозначает широкие перспективы его дальнейшего изучения.
ВВЕДЕНИЕ. Ч.Т. Айтматов (1928–2008) – крупнейший писатель, чьѐ творчество изначально связано с Киргизией, был широко известен в Советском Союзе, признан мировым культурным сообществом. Его проза связана с несколькими направлениями и течениями в русской советской литературе. Цель исследования – провести параллели между произведениями Айтматова 1960–1980-х гг. и русской традиционалистской литературой этого времени, установить степень поэтического «родства» между относящимися к разным национальным культурам феноменами.
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ. Материалом исследования являются повести Ч. Айтматова «Тополѐк мой в красной косынке», «Материнское поле», роман «Буранный полустанок», роман Ф. Абрамова «Дом», повести В. Астафьева, рассказы В. Шукшина. Главными методами исследования материала являются сравнительно-типологический, историко-генетический; используется также мифопоэтический подход к анализу литературных произведений.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ. Установлено, что проза Ч. Айтматова имеет отношение к «производственной литературе», к «лирической прозе», к «молодѐжной литературе». Более тесными оказываются связи айтматовских повестей и романов с «деревенской прозой». Стремление сберечь память, традиции, архетипы поведения, характерные для многовековой культуры киргизского народа, имеет большое значение для героев повестей и романов Ч. Айтматова. Эта тенденция характеризует и русскую традиционалистскую литературу 1960–1980-х гг., заявившую о необходимости бережного отношения к русским национальным традициям. Во многом созвучными и соотносимыми по ряду параметров оказываются образы главных персонажей, мифологические мотивы произведений Ч. Айтматова и русских «деревенщиков». Выявлено значительное сходство в восприятии родной земли, поля в произведениях «деревенщиков» и Ч. Айтматова, в изображении неоднозначных социально-этических процессов в советском обществе 1960–1980-х гг., в осмыслении процессов коррозии национального характера.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ. Проза Ч.Т. Айтматова близка различным течениям русской литературы ХХ века по характерной для неѐ гуманистической направленности, по вниманию к герою, вовлечѐнному в решение острых социально-этических проблем времени. Для прозы Ч. Айтматова характерно поэтическое «родство» с традиционалистским направлением русской литературы, проявляющееся в жанровых, композиционных, образных, идейных аналогиях и соответствиях между феноменами, относящимися к разным национальным культурам. Их сближают образ земли-матери, попытка реабилитировать и сберечь архетипы национальной этики, интегрировать их в по лную противоречий современность. Видится перспективным дальнейшее изучение параллелей между прозой Ч. Айтматова и русской традиционалистской литературой с целью определения национального своеобразия художественных миров писателей и уточнения истоков общности их концепций мира и человека.