SCI Библиотека

Настоящая статья посвящена эволюции советской пропаганды периода Великой Отечественной войны. Основное внимание уделяется корреляции усилий партии и правительства по изменению мировоззрения советского общества в условиях войны и мира. Цель - выявление особенностей эволюции советской пропаганды периода Великой Отечественной войны. В качестве основы исследования автор берет ленинское определение идеологии как «картины мира» определенного класса, сформированной и предлагаемой ему «авангардом», т. е. партией. В качестве основных источников привлекаются, в первую очередь, речи и выступления И. В. Сталина как руководителя партии и государства, который формулировал основные положения, ложившиеся затем в основу идеологической «картины». Анализируются наиболее резонансные приказы Верховного главнокомандования. Другой группой источников являются воспоминания и мемуары граждан СССР, которые позволяют оценить степень эффективности партийной идеологической работы, а также дневниковые записи тех бойцов «пера и слова», которые претворяли в жизнь курс партии и правительства. Как показывает исследование, руководству страны удается быстро сконструировать основы новой мировоззренческой системы, однако некоторые положения, сформированные в довоенный период, оказывали негативное влияние на восприятие обществом военных реалий. Некоторые нарративы первых месяцев войны показали краткосрочный эффект, но в дальнейшем потеряли свой потенциал. Примером подобного рода утверждений стало объяснение неудач Красной армии в первые месяцы войны внезапностью нападения. Этим можно было оправдать поражения 1941 года, но катастрофа лета 1942 потребовала иного осмысления причин происходящего. Делается вывод о том, что советская партийно-идеологическая машина, несмотря на ряд неудач в построении идеологии военного времени в начальный период войны, смогла провести «работу над ошибками» и на завершающем этапе войны работала «на опережение», гибко вырисовывая новые детали идеологической «картины» по мере изменения ситуации.

В статье анализируются проблемы поиска идеальной формы государства с позиций, предложенных Б. Н. Чичериным, П. И. Новгородцевым, И. А. Покровским, Б. А. Кистяковским, Н. М. Коркуновым, С. А. Котляревским, Г. Ф. Шершеневичем и другими ярчайшими представителями российской либеральной политико-правовой мысли конца XIX - начала XX века в учениях о правах и свободах человека и гражданина в свете формирования и дальнейшего законодательного закрепления социальных прав, среди которых особое место уделяется праву на достойное существование. Доктринально обосновано, что государство должно выступать в качестве гаранта и охранителя таких прав. Автор отмечает, что представленный либералами каталог прав и свобод человека и гражданина указывает на важное значение в нем не только политических, но и социальных прав. Установлены отличительные черты с позиции ученых в отношении таких понятий, как «право на достойное существование» и «право на существование». Автором особое внимание уделяется вопросу о том, что право на достойное существование человека в учении правоведов включает в себя как право на социальное обеспечение в случае неспособности к труду в связи с болезнью и старостью, так и право на определенный уровень жизни. Установлено, что формирование, закрепление и дальнейшая реализация права на достойное существование послужили попыткой трансформации сословного общества в гражданское и движением в направлении к идеалу - правовому, социальному (справедливому) государству.

С момента основания Турецкой Республики в 1923 году и до прихода партии Реджепа Тайипа Эрдогана к власти в стране Анкара придерживалась принципов «шести стрел» кемализма, а именно: избираемость верховной власти, сохранение политического национализма, народность, светский характер власти, построение и в дальнейшем сохранение системы смешанной экономики и борьба с пережитками старого общества. Кемализм сосредоточился на более узких интересах национального государства, отказавшись от заботы о «внешних турках», тюркских народах, проживающих за пределами Турции, а в своем политическом развитии ориентировался на Запад. Формирование однополярной системы международных отношений, новые вызовы и проблемы в экономической, политической, социальной и энергетической сферах во многом привели к тому, что политическая элита выступила с идеей переориентации курса страны. Пришедший к власти в составе команды Эрдогана на пост премьер-министра в 2015 году Ахмет Давутоглу пытался притворить в жизнь концепцию взвешенной внешней политики, согласно концепции, разработанной им и изложенной в монографии «Стратегическая глубина». Но уже в 2016 году после попытки военного переворота в Турции и череды пограничных конфликтов его концепция окончательно утратила свою актуальность, уступив место новым идеям Эрдогана. В 2019 году их дополнила новая доктрина «Голубая родина», разработанная бывшим начальником Штаба военно-морских сил, контр-адмиралом Джихадом Яйджи совместно с адмиралом Джемом Гурденизом. В данной статье мы рассмотрим формирование нового внешнеполитического курса Турции, причины появления концепции «стратегической глубины» в период XXI века, а также отказа от нее.

Цель: изучить причины отказа политического руководства Турции от проведения политики «стратегической глубины». Научная новизна состоит в том, что в комплексе рассмотрены различные подходы турецкого руководства к реализации внешнеполитического курса Турции. В ходе проведения исследования был использован системный анализ и исторический метод.

В статье раскрыты теоретические и практические аспекты понимания возможных путей развития современного права как инструмента социального управления в условиях научно-технического прогресса, в том числе в части обеспечения правоохранительной деятельности, рассматриваются методологические и методические проблемы правотворчества и правоприменения.

Статья посвящена исследованию некоторых регуляторных средств юридической техники.

В процессе работы определена сущность регуляторных средств в контексте правового регулирования.

Выявлено соотношение используемых в юридической науке и практике терминов «регулятивный» и «регуляторный».

В статье проанализирован механизм корректировки регуляторных средств юридической техники в виде специального приема «регуляторная гильотина».

В результате данного исследования выработано авторское определение понятия «регуляторная гильотина», предложены изменения и дополнения в Федеральный закон Российской Федерации от 31 июля 2020 года № 247-ФЗ «Об обязательных требованиях в Российской Федерации», предложен механизм расширения использования приема юридической техники в виде «регуляторной гильотины».

Настоящая статья посвящена публично-правовому анализу места и роли саморегулируемых организаций (далее также - СРО) в организации и проведении мероприятий общественного контроля в строительстве в РФ. Обосновывается место и роль института общественного контроля в системе юридических гарантий реализации, охраны и защиты конституционных принципов народовластия и участия граждан страны в управлении делами государства. Анализируется перечень возможных субъектов общественного контроля в строительстве, а также место в нем СРО. Цель исследования состоит не только в выявлении, формализации и анализе основных проблем, препятствующих организации и осуществлению общественного контроля СРО в строительстве, но и в разработке системы мероприятий по разрешению указанных проблем. В числе данных проблем в работе исследуются: незакрепленность института общественного контроля в Конституции РФ; неопределенность в законодательстве относительно оснований и пределов осуществления общественного контроля в отношении строительных организаций (частных застройщиков); отсутствие в законодательстве о СРО закрепления возможности организации ими общественного контроля в отношении деятельности, актов и решений их членов; отсутствие детализации механизма осуществления общественного контроля в Градостроительном кодексе РФ; слабые реальные полномочия СРО в строительстве в сфере организации и осуществлении мероприятий общественного контроля; слабое использование положительного зарубежного опыта участия СРО в мероприятиях общественного контроля; недостаточная организационно-техническая база СРО для реализации общественного контроля и их зависимость от членов СРО в данном вопросе. Разрешение данных проблем возможно путем инкорпорирования института общественного контроля в Основной закон страны с закреплением возможности его осуществления в отношении деятельности, актов и решений любых юридических лиц; внесения дополнений в законодательство об общественном контроле относительно того, что деятельность, акты и решения юридических лиц (включая строительную сферу) могут подвергаться общественному контролю, если это затрагивает права и свободы человека и гражданина; включения института общественного контроля в законодательство о СРО отдельной главой (разделом); детализации механизма осуществления общественного контроля в Градостроительном кодексе РФ с расширением полномочий СРО в сфере строительства по организации и проведению мероприятий общественного контроля; организации Общественной палатой РФ совместно с профильными министерствами и ведомствами анализа зарубежного опыта участия СРО в функционировании общественного контроля с последующей его адаптацией и внедрением в российское законодательство; принятия Правительством РФ комплекса федеральных программ, направленных на развитие организационно-технической базы и самостоятельности (независимости) СРО как субъектов общественного контроля.

Цель данной статьи: проанализировать семейные ценности в Российском государстве в XVI-XVII столетиях по запискам современников-иностранцев. Задачи: изучить идейные основы семейных отношений в Московском государстве в эпоху позднего Средневековья (раннего Нового времени); проследить основные тенденции развития семейных ценностей современников-иностранцев; выявить степень объективности мемуаров иностранцев, посещавших Россию в XVI-XVII веках.

В процессе создания статьи нами использовались системно-исторический, компаративный (сравнительно-исторический), диахронный и синхронный методы исследования. Применялись законодательные, мемуарные, литературные, исторические источники. Из законодательных источников нами исследовалось «Соборное уложение 1649 года» - основной закон Российского государства, принятый Земским собором при царе Алексее Михайловиче и функционировавший вплоть до XIX века, юридически закрепивший главенствующую роль мужа в семье, почитание родителей детьми, укрепление родственных отношений. В статье анализируются воспоминания австрийского дипломата XVI века Сигизмунда Герберштейна, отразившиеся в его произведении «Записки о Московии»; французского офицера начала XVII века Жака Маржерета, являющегося автором работы «Состояние Российской и великого княжества Московии»; немецкого ученого-энциклопедиста первой половины XVII столетия Адама Олеария, подготовившего книгу «Описание путешествия в Московию»; французского путешественника конца XVII века Де ла Невилля, посетившего нашу страну накануне преобразований Петра I и оставившего отчет о своем путешествии под названием «Любопытные и новые известия о Московии». Из мемуаров следует отметить исторические записки российского приказного человека Г. К. Кото-шихина, перебравшегося в Швецию и написавшего книгу «О России в царствование Алексея Михайловича».

Нами изучался литературно-педагогический памятник XVI века «Домострой», ставший сводом житейских правил и наставлений, широко отражавший реальный семейный быт, стоявший на страже патриархальных устоев российской семьи. Автор пришел к выводу, что все современники-иностранцы, оставившие свои воспоминания о быте и нравах российского народа в XVI-XVII веках, сходились во мнении, что к числу семейных ценностей в Московском государстве относились единобрачие, супружеская верность, семейная иерархия. Они отмечали огромное влияние Русской православной церкви на развитие семейных отношений. Для их сочинений были присущи элементы субъективизма.

Статья посвящена влиянию развития отечественных юридической науки и образования на специализацию судебной деятельности.

Выявлено, что, в отличие от западноевропейской правовой традиции, согласно которой именно правовая наука начинает развиваться еще в античный период и дает мощный толчок к развитию права и определяет векторы его развития в последующие периоды, российский опыт накопления юридического знания основывался в первую очередь на эмпирических началах.

В Российском государстве на протяжении долгого времени отсутствовали кадры для кристаллизации отправления правосудия в качестве самостоятельного служебного поприща. К тому же доктринальный вакуум по вопросам построения судебной системы не способствовал ее унификации.

В период до возникновения первых отечественных центров юридической науки и образования развитие знаний о юриспруденции достигалось в процессе нормотворческой деятельности верховной власти и правоприменения со стороны лиц, облеченных властными полномочиями. С конца XVIII века развитие российской юридической науки и образования постепенно синхронизируется с западноевропейской научно-педагогической традицией.

Отмечено, что возможность проведения Судебной реформы 1864 года во многом обусловлена в кадровом, организационном и идеологическом планах динамичным развитием юридического образования и правовой науки.

Целью исследования является разработка опросника для измерения склонности студентов к ностальгии и изучение структурной модели ностальгии в китайском культурном контексте. Сбор данных осуществлялся методом глубинного интервью. На основе собранных данных был проведен контент-анализ, были извлечены ключевые слова и предложения для разработки опросника по оценке склонности студентов к ностальгии. Данные для проверки надежности и валидности опросника были собраны у 1067 субъектов исследования. Шкала оценки в разработанном опроснике включает 20 пунктов. оценка факторной структуры показала наличие в опроснике четырех факторов, включая фактор предпочтения объекта, фактор предпочтения фигуры, фактор размышления и исследования и фактор настроения. Подтверждающий факторный анализ показал индексы соответствия: x22/df=2,832, CFI=0,919, TLI=0,902, SRMR=0,053, RMSEA=0,057. Коэффициент альфа Кронбаха для всего опросника составил 0,888, а для четырех факторов варьировался от 0,734 до 0,846. Коэффициент надежности половинного расщепления для всего опросника составил 0,874, а для четырех факторов варьировался от 0,527 до 0,779. Коэффициент надежности «тест-ретест» для всего опросника составил 0,828, а для четырех факторов варьировался от 0,646 до 0,760. Коэффициенты корреляции между итоговым баллом опросника и баллами четырех факторов варьировались от 0,592 до 0,857. Коэффициенты корреляции между четырьмя факторами опросника варьировались от 0,293 до 0,518. Коэффициенты критериальной валидности по пункту «самостоятельная оценка своей склонности к ностальгии», саутгемптонской шкале ностальгии и шкале одиночества Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе составили 0,617, 0,731 и 0,215. Разработанный опросник демонстрирует удовлетворительную надежность и валидность, что позволяет использовать его при измерении склонности студентов к ностальгии.

Большинство ученых, работающих над исследованием взаимоотношений Британии и исламского мира, мало обращают внимания на рассмотрение реакции британских интеллектуалов эпохи романтизма на ислам. В связи с этим целесообразным представляется обратиться к изучению представлений о Востоке в среде английских историков и мыслителей эпохи романтизма. В центре внимания статьи - реакция британских интеллектуалов эпохи романтизма на ислам, в частности будущего поэта-лауреата - Роберта Саути (1774-1843 гг.). Очарованные решительным вторжением Наполеона в Египет, но мало что зная о реалиях отношения французов к местному населению, поэты-романтики упивались как революционными, так и восточными темами, изображая жизненный путь Пророка как двойственную аллегорию завоеваний Наполеона. Р. Саути не стал исключением. Цель данной статьи - показать эволюцию взглядов Р. Саути на восток в целом и на ислам в частности. В 1801 году была опубликована одна из самых важных работ Р. Саути - поэма «Талаба-разрушитель». «Талаба-разрушитель» - первая работа Р. Саути, в которой он предпринял попытку изобразить все мифологии мира в эпической форме. Также этот труд Р. Саути свидетельствует о растущей политической ортодоксальности мыслителя, через несколько лет он перейдет от откровенного якобинского радикализма к консерватизму тори. «Талаба-разрушитель» стал трудом Р. Саути, появившимся на пороге его меняющихся взглядов. Юношеский интерес Р. Саути к политическому просвещению и желанию изменения общества не был потерян окончательно. К двадцати шести годам у Р. Саути начинает формироваться все более консервативный взгляд. Он признает ценность и важность культуры своей страны для всего мира. Основным источником для автора статьи является личная переписка Р. Саути, а также поэма «Талаба-разрушитель». Статья написана на основе принципов историзма и объективности с использованием методов анализа, сравнения, описания. В заключении статьи делается вывод о том, что интерес Р. Саути к исламу прошел долгий путь становления, развития и угасания. Условно его можно разделить на три последовательных этапа: 1) интерес к жизни Мухаммеда; 2) отказ от совместной работы с С. Т. Кольриджем над эпосом «Бегство и возвращение Мухаммеда» в 1800 г., за которым последовала большая самостоятельная работа над поэмой «Талаба-разрушитель»; 3) консервативное отрицание ислама, приобщение к традициям Церкви Англии. Автор приходит к выводу, что «Талаба-разрушитель» стал работой Р. Саути, продвигающей имперскую политику Великобритании за рубежом. Р. Саути продолжал осторожно включать коранические мотивы в свои стихи, однако в конце концов он отказался от изучения и популяризации ислама, став консервативным защитником Церкви Англии и государства.