Статья: Telegram: возможности и инструменты мессенджера на примере канала интернет-издания Белгородской области (2025)

В качестве объекта исследования выступает драма А. П. Чехова «Три сестры» - одна из самых популярных и в то же время загадочных пьес. Предметом исследования является архетипическое содержание произведения. В течение нескольких месяцев А. П. Чехов скрупулёзно работал над текстом пьесы, вносил правки даже по ходу репетиций театральной постановки, стремясь к более точному соответствию пьесы изначальному замыслу. Трактовки, сводящие чеховский замысел к некой определённой идее, как правило, представляются крайне односторонними, в то время как драма «Три сестры» сложна и многослойна. Можно предположить, что путём насыщения пьесы случайными, на поверхностный взгляд, но значимыми в целостном восприятии деталями А. П. Чехов формирует сверхидейный смысл, благодаря чему произведение приобретает глубокий психологизм и не утрачивает своей актуальности. Сверхсмыслом, стоящим над другими идеями и установками, является архетип - образ коллективного бессознательного, который ещё до возникновения художественной литературы был воплощён в мифах и сказках. Методология архетипического подхода к литературному тексту берёт своё начало в трудах К. Г. Юнга. Если рассматривать драму «Три сестры» с позиций архетипического анализа, то многое из того, что кажется в пьесе странным, получает довольно внятное объяснение, а детали, представляющиеся «случайными», занимают важное место в общей структуре произведения. Архетипический анализ также позволяет получить ответ на вопрос, отчего сам автор называл драму «Три сестры» «водевилем» и «весёлой комедией». Комическое в пьесе восходит к теории несоответствия, сформулированной в трудах И. Канта и Г. В. Ф. Гегеля. Чехов создаёт фантасмагорический мир, полусказку-полубыль, в которой осмысливается проблема столкновения человека со смертностью, бренностью, временным характером всего сущего: все переживания и беды героев в конце концов обесцениваются, превращаются в ничто.

Объектом научного рассмотрения выбраны работы известного бразильского литературоведа Ирлемар Кьямпи. Предметом исследования является предложенная И. Кьямпи периодизация концепций латиноамериканского барокко. середине ХХ века писатели испано- и португалоязычной Америки получили широкую известность в Европе и США и воспринимались как выразители иной не европоцентричной картины мира. Три относительно структурированные культурологические концепции (Х. Лесамы Лимы, А. Карпентьера и С. Сардуя) возникли на основе осмысления особой роли барокко на латиноамериканской почве. К концу ХХ века появилась необходимость в периодизации и структурировании уже самих латиноамериканских барочных теорий. И. Кьямпи проанализировала не только собственно барочные теории, но и всю эволюцию взглядов латиноамериканских интеллектуалов, в которых можно было бы найти связь с барочным мировоззрением при вневременной трактовке данного понятия. Ее периодизация стала, как показано в статье, убедительной панорамой «протобарочных» подходов, барочных и необарочных концепций. Данное исследование переодизациим барочных концепций И. Кьямпи осуществлялось на основе историко-литературного и сопоставительного методов. Научная новизна работы заключается в том, что в ней впервые в полном объеме представлена историко-философская основа периодизации латиноамериканских барочных теорий в трудах И. Кьямпи. Кроме того, вводятся в отечественный научный оборот некоторые работы бразильской исследовательницы. На основании анализа работ Кьямпи и исследований, связанных с проблемой латиноамериканского барокко, делается вывод об особом статусе данного явления для формирования модели культурной самоидентификации Латинской Америки. Практическое значение работы видится в том, что поставленные в ней вопросы и их освещение способствуют систематизации представлений о барочных теориях Латинской Америки и помогают уточнить особенности функционирования термина «барокко» в про-странстве латиноамериканского литературоведения и - шире - латиноамериканской культуры. Результаты исследования могут быть использованы в рамках преподавания дисциплин, связанных с изучением литературы и культуры Латинской Америки, а также в соответствующих разделах исследования теории литературы.

Предметом исследования данной статьи является «цветочная» символика, задействованная в лирике Арсения Тарковского (поэта, относящемуся ко «вторичному течению» Серебряного века). В частности, особенно пристально рассматривается символика роз и сирени в его произведениях. Объектом кропотливого анализа являются избранные стихотворения Арсения Тарковского, Тэффи и Игоря Северянина. Отмечаются интертекстуальные связи лирики А. Тарковского с отдельными стихотворениями Тэффи и И. Северянина (поэтов непохожих, но объединенных эпохой модернизма, в которую им пришлось жить и творить). Целью данного исследования является нахождение определенных закономерностей в упоминаниях цветочной символики Арсением Тарковским и других поэтов Серебряного века, установление интертекстуальных связей между ними, изучение отдельных черт, свойственных ментальности данного периода. В данной статье, исследующей “цветочную” символику лирики Арсения Тарковского, использованы сравнительно-исторический, интертекстуальный и мотивный методы исследования. Новизна исследования заключается в установлении интертекстуальных связей между лирикой А. Тарковского, в которых упоминается “цветочная” символика, со стихотворениями Тэффи и И. Северянина. Делаются выводы о том, что в поэзии Тарковского частотны упоминания роз и сирени. Они упоминаются в связи с феноменом вспоминания, припоминания, иногда даже «ложного», традиционно выражая переживания любовного характера. Розы обычно являются символом земной и небесной любви, полноты жизни, крайне редко являясь свидетелями последнего прощания лирического героя с возлюбленной. Сирень у А. Тарковского и И. Северянина также является проводником в хронотоп прошлого, оставаясь при этом и вполне конкретным чувственным образом, который явлен во всём великолепии, во всей осязаемости, а также символом первой любви. Помимо прочего, сирень имеет неожиданно схожие “световые” ассоциации у А. Тарковского и Тэффи. “Цветочные” упоминания роз и сирени имеют у всех указанных авторов двойную природу: осязаемо-чувственную, акмеистическую и символическую.

Исследование в первую очередь направлено на выявление ограничений и недостатков медиалингвистики и интернет-лингвистики, которые из-за устаревших научных и теоретических основ больше не могут в полной мере учитывать специфику современного информационного ландшафта. Возникает необходимость в чётком разграничении концептуальных границ вышеупомянутых дисциплин, чтобы избежать методологической амбивалентности. Кроме того, в ответ на эти вызовы предлагается развивать отдельную дисциплину — ньюслингвистику, которая будет заниматься исключительно изучением новостного ландшафта. В рамках этой дисциплины вводится специализированное направление — дискурсология новостей, которое охватывает изучение всех аспектов новостного дискурса в цифровом пространстве. Центральной концепцией этого направления является понятие гиперновостей — типа инклюзивного текста, характерного исключительно для новостных платформ нового поколения. Таким образом, появление дискурсологии новостей рассматривается как важный ответ на требования современной информационной парадигмы, для которой характерны гипертекстовые, интерактивные, поликодовые и мультимодальные структуры. Дальнейшее изучение этого вопроса предполагает создание новой научно-практической базы, в том числе выявление и структурированное представление имплицитных лингвистических паттернов, встроенных в современные цифровые новостные платформы. Придание этим паттернам явности и конкретики будет способствовать повышению культурного и интеллектуального уровня пользователей, развитию их критического мышления и совершенствованию соответствующих научных практик. Эти разработки также позволят создавать сложные программные утилиты, интегрированные в браузерные лингвистические приложения и автоматизированные аналитико-статистические лингвистические базы данных. Эти инновации заложат основу для синхронного и автоматизированного анализа гиперновостей, разработки стратегий оптимизации потребления новостного контента и обеспечения доступности для широкого круга пользователей — от системных администраторов до обычных пользователей. В соответствии с предлагаемой сменой парадигмы дальнейшее изучение области цифровых информационных коммуникаций открывает значительные возможности для решения сложных проблем информационной эпохи.

Предметом исследования является феномен “враг” в медийных дискурсах русской и британской лингвокультур. Актуальность предмета исследования связана с усиленной конфронтацией в медиасреде, вызываемой обострением политической и экономической ситуаций мирового уровня. При этом возрастающую популярность обретает Интернет, наличие общего доступа к которому позволяет политикам многих государств все чаще его использовать как главное пространство информационного влияния на общественность. Цель исследования - описать и сравнить смысловые компоненты, которые определяют образ врага в двух анализируемых лингвокультурах, на материале использованных медийных текстов. Сравнительное описание исследуемого феномена в разных лингвокультурах позволяет его квалифицировать как культурно-детерминированный фрейм, проявляющий особенности мировоззрения в той национальной языковой среде, которая его применяет. В работе применялись такие исследовательские методы, как: сплошной выборки, концептуального анализа, классификации и систематизации анализируемых языковых единиц на смысловые компоненты и сравнительно-сопоставительный метод. По результатам исследования, были выделены две группы компонентов, составляющих значения слова «враг» в анализируемых лингвокультурах, такие как: слот-компоненты, описывающие базовые оценочные черты, и терминалы, выражаемые определенными языковыми единицами в представляемой коммуникативной ситуации, которая упоминает данный феномен. Согласно наблюдениям, компоненты второй названной группы обуславливают первые. Выделенные слот-компоненты описываемого феномена проявили ряд субфреймов, определяющих предмет исследования по двум основополагающим факторам, таким как: базовые (проявляющие намерение и акт) и дополнительные. Последние указывают на различные способы оценки враждебного акта, включая следующие: правовой, моральный, эмоциональный или идеологический критерии. Полученные данные показали ряд общих (расцениваемых представителями обеих лингвокультур) и специфических (проявляющих оценку представителями одной из исследованных лингвокультур) компонентов изучаемого феномена.

Предметом данного исследования является история понятия “авторский комментарий” в отечественном литературоведении 20-х и 30-х годов. В работе фиксируется момент появления его актуальной словоформы, а также его эквивалента, “автокомментария”. Анализируется контекст употреблений этого понятия в литературоведческих и театроведческих работах. Сравнивается употребление эквивалентов. Подробно описывается его прагматика, связанная с фиксацией ценности отношения к произведению нехудожественных текстов автора. Классифицируются показательные случаи денотации понятием фактов литературного творчества. Исходя из структуры специальных и общих словарей выявляется определенная исторически уникальная система литературоведческого мировоззрения, связанная с понятием “авторский комментарий”. Указывается на то, что родовым ему понятием является “автокритика”, а также то, что упомянутые словоформы входят в дискурсивную систему теории психологии творчества. Ключевым методом исследования является историческая семантика, которая предоставляет методологическую рамку для совмещения семантического, прагматического анализа понятия “авторский комментарий”, а также эпистемологического анализа связанной с ним системы представлений. Вспомогательными методами являются эпистемология гуманитарных наук, позволяющая установить сущность литературоведческого понятия, и литературоведческое терминоведение. В ходе данного исследования был дан эскиз периодизации истории понятия “авторский комментарий”. Был выдвинут тезис о том, что период с 1921 по 1935 является центральным в его бытовании в литературоведческом дискурсе, в ходе которого была заложена традиция двоякого его употребления, актуальная и по сей день. Была дана эпистемологическая характеристика этого периода, и выявлено преобладание психологического понимания комментирования над формально-текстуальным. Было выяснено, что в условиях формирования текстологии этим понятием обозначалась связь художественного произведения с сопутствующими его появлению нехудожественными текстами автора. Была продемонстрирована эквивалентность словоформ “авторский комментарий” и “автокомментарий”, а также выдвинут тезис, что авторский комментарий определялся литературоведами 20-х и 30-х годов как форма автокритики, а само понимание автокритики было частью теории психологии творчества.

Объект исследования - две романтические повести Е. П. Майковой «Мария» (1835) и «Женщина» (1850). Предмет исследования - синтез романтических и реалистических традиций в эстетике писательницы Е. П. Майковой. В центре внимания находится прозаическое творчество хозяйки литературного дома, которое носило на себе печать переходного времени в русской литературе XIX века, когда закладывались и развивались эстетические основы И. А. Гончарова. Его первый роман «Обыкновенная история» (1847) - художественное отражение времени, мировоззренческих проблем и споров относительно развития отечественной словесности в период перехода от романтизма к реализму. Эти эстетические проблемы обсуждались в литературном доме Е. П. Майковой. Её ультраромантическая повесть «Мария» в своей сюжетной основе связана с «Евгением Онегиным» А. С. Пушкина, а именно с образом Татьяны Лариной и одновременно с романтиком Александром Адуевым из «Обыкновенной истории» И. А. Гончарова. Спустя полтора десятилетия у писательницы выходит повесть «Женщина», в которой всё яснее проступают реалистические черты. Текст словно повторяет фабулу пушкинского романа в стихах в любовной линии. Реалистическая развязка повести Е. П. Майковой оказывается сродни финалу «Обыкновенной истории», текст которого писался Гончаровым в недрах майковского литературного дома. Данное исследование, посвященное ранее неизвестному творческому наследию хозяйки литературного дома Е. П. Майковой, связано с биографическим, сравнительным и типологическими методами. Актуальность работы связана с возросшим интересом к окружению И. А. Гончарова, к участникам литературного дома Майковых, их личному творчеству. Научная новизна состоит в том, что в данной статье впервые представлен опыт анализа как отдельных прозаических текстов Майковой, так и исследование типологических связей данных повестей с первым романом Гончарова «Обыкновенная история» (1847) и предшествующим ему текстом- «первоосновой»- «Евгений Онегин» (1833) А. С. Пушкина. В результате было установлено, что прозаические опыты Е. П. Майковой оказываются чрезвычайно важными для объяснения диалектического отношения Гончарова к романтическим традициям на протяжении всего его творчества. Повести хозяйки литературного дома отражают движение к реалистическим тенденциям, психологизму на пути движения к русскому классическому роману.

Предметом исследования в данной статье является скрытый диалог между философско-литературными теориями Михаила Бахтина и Дьёрдя Лукача, развернувшийся на фоне формирования и развития социалистического реализма. В центре внимания находится анализ того, как, полемизируя с телеологическими предпосылками, лежащими в основе системы Лукача и соцреалистической доктрины, Бахтин формирует свою концепцию поэтики романа в перспективе «большого времени». Исследование сосредоточено на рассмотрении контрастных подходов к пониманию жанра, где Лукач, опираясь на философию истории, выстраивает линейную и телеологическую модель развития жанров, завершающуюся в социалистическом реализме, а Бахтин, вступая в скрытую полемику, разрабатывает антителеологическую, пространственно-временную поэтику. Особое внимание уделяется тому, как Бахтин, перемещая фокус с исторической философии на уровень текста, предлагает диалогическую интерпретацию жанров, в которой каждый из них, включая роман и эпос, предстает как уникальный и вечный способ осмысления мира, сосуществующий и взаимодействующий в рамках «большого времени», а не стремящийся к историческому завершению. Методология исследования основана на анализе текстов Лукача и Бахтина, с акцентом на выявление скрытых диалогических связей между их теориями, особенно в контексте формирования и развития литературной теории соцреализма. Статья использует сравнительный метод, исследуя различные аспекты поэтики жанра (включая хронотопы, жанровые типы и роли писателей) в работах обоих авторов. Научная новизна данного исследования заключается в выявлении и анализе скрытого диалога между Бахтиным и Лукачем, который не ограничивается сопоставлением их взглядов на роман и эпос, а раскрывает принципиальные различия в их подходах к пониманию исторического процесса и роли литературного жанра. В противовес телеологической концепции Лукача, рассматривающей развитие жанров как линейный процесс, направленный к определенной цели, исследование демонстрирует новаторский характер антителеологической поэтики Бахтина, утверждающей вечное сосуществование и диалог между жанрами. В частности, работа показывает, что в бахтинской концепции “большого времени” жанр, не привязанный к определенной исторической эпохе, выступает не как средство выражения, а как сам способ открытия и осмысления мира, обретая свою значимость в диалоге с другими жанрами.

Предметом исследования в настоящей статье являются интертекстуальные связи между текстом романа Федора Сологуба «Мелкий бес» и пьесы Н. В. Гоголя «Женитьба», а также с рассказом А. П. Чехова «Человек в футляре». Объектом исследования являются гомологичные образы, мотивы, структурные приемы, объединяющие тексты и служащие средством выстраивания межтекстового диалога. Авторы подробно рассматривают такие аспекты темы, как общность мотивов, сцен, структурные связи, элементы предметного мира произведений, явная и скрытая цитация, взаимодействие гомологических структур сюжетов двух текстов. Особое внимание уделяется семантико-структурной трансформации мотивов выбора женихов/невест, взаимодействия потенциального жениха / потенциальной невесты со свахой, страха перед грядущей свадьбой, а также карточного гадания/игры с антропоморфизацией карт. В исследовании использован метод сравнения мотивов и их трансформации в межтекстовом диалоге, сопоставления структурных элементов текста и предметного мира произведений. Основными выводами проведенного исследования являются доказанные элементы межтекстового диалога двух произведений, отчетливо верифицированное выявление еще одного источника текста романа Сологуба «Мелкий бес», наряду с уже отрефлексированными произведения классической отечественной литературы. Особым вкладом авторов в исследование темы является систематизация, верификация и подробное описание гомологических, заимствованных и преобразованных автором элементов художественного мира произведения. Научная новизна исследования заключается в проведенном сопоставлении текста романа «Мелкий бес» с текстом драмы «Женитьба», выявлении интертекстуальных связей, стратификации их на различных уровнях организации текста, а также привлечения к проводимому сопоставлению текста «Человек в футляре», связи которого с «Мелким бесом» через призму общих мотивов с «Женитьбой» Н. В. Гоголя ранее не рассматривались.

Предметом исследования являются телеграм-каналы спортивных средств массовой информации как средство взаимодействия с целевой аудиторией. Объектом исследования является взаимодействие медиатональности телеграм-канала с контентом самого СМИ как такового, сайта и репрезентации в социальных сетях. В качестве материала исследования выбраны телеграм-каналы трех крупнейших спортивных СМИ России: телеканала «Матч ТВ» и газет «Спорт-Экспресс» и «Советский спорт». Автор подробно рассматривает такие аспекты темы, как тональность подачи информации, оперативность размещения контента, взаимодействие контента различных каналов подачи информации. Особое внимание уделяется различиям телеграм-каналов печатных средств массовой информации и телеканала и использованию в них средств вовлечения целевой аудитории - таких, как анонсы, ссылки на прямые трансляции, визуализация первой страницы газеты, возможность голосования и обратной связи и пр. В исследовании использован метод сплошной выборки постов телеграм-каналов, метод контент-анализа содержания постов, сопоставления содержания постов с другими каналами взаимодействия с аудиторией (сайтом и непосредственно самим СМИ). Основными выводами проведенного исследования является установление позиции телеграм-канала в медиасфере конкретного средства массовой информации - наряду с первичным каналом взаимодействия с аудиторией (печать, телеэфир) появление и развитие электронного формата бытования текста привело к формированию у каждого средства массовой информации своего сайта, профиля в социальных сетях и телеграм-канала (возникшего последним по времени по состоянию на сегодняшний день). Особым вкладом автора в исследование темы является рассмотрение именно такого сегмента, как телеграм-каналы средств массовой информации: в основном в отечественной науке отрефлексированы телеграм-каналы как таковые на примере телеграм-каналов учреждений, организаций и конкретных людей, однако вопрос о диверсификации контента в случае, если организацией, ведущей телеграм-канал, является средство массовой информации, ранее не рассматривался. Научная новизна исследования заключается в обращении к материалу телеграм-каналов средств массовой информации на примере спортивных СМИ как активно взаимодействующих с фанатами, болельщиками и вовлеченнной аудиторией.

Статья посвящена одному из эпизодов истории французской революционной журналистики - полемическому противостоянию лидера жирондистов Ж.-П. Бриссо и сторонника более радикальной партии монтаньяров К. Демулена. Рассматриваются тексты периодических изданий - «Французской патриот» и «Трибуна патриотов», памфлетов Демулена, Бриссо, а также речей идеолога якобинцев Робеспьера. Бриссо, нападая на крайне левых членов Якобинского клуба и Конвента писал о существовании среди революционеров партии дезорганизаторов, которая «хочет все разрушить и ничего построить», «общества без правительства и правительства без власти», «не конституции, а революций». Демулен же, как Робеспьер, обвинял жирондистов в работе на английскую корону и желании создать «федеративное правительство», расчленив таким образом страну, что, по сути, представляло собой обвинение в государственной измене. Методология проведенного исследования имеет комплексный характер, при котором были использованы общенаучные методы анализа и синтеза, биографический метод, сравнительно-исторический и описательный методы, а также метод дискурсивного анализа, который сочетает изучение лингвистических особенностей текста источника и различных экстралингвистических аспектов. В статье рассматривается соотношение юридической законности и революционного правосознания. Революционеры отменили правовые нормы Старого режима и заменили их интуитивным ощущением опасности, угрожающей Революции. Судебный приговор выносился не на основе реальной преступной деятельности, а на основе внутреннего убеждения в виновности подсудимого перед Республикой. В своих текстах против бриссотинцев Демулен опирался не на доказывающие их вину факты и не на юридические нормы, а пытался эмоционально вощбудить в своих читателях ненависть к врагам Революции. За полемикой Демулена и Бриссо стояли не столько идейные разногласия, сколько желание обеспечить себе лидирующее положение в Национальном конвенте. В этом смысле Демулен являлся выразителем взглядов и политических амбиций всей якобинской группировки, в руках которой памфлеты Демулена были сильнейшим оружием и способствовали падению и казни жирондистов.