Анализируется поэтика современных писателей, работающих в жанре короткой прозы – Сергея Тиханова, Евгения Никитина и Данилы Давыдова. Показывается, что авторы реализуют различные стратегии лирического сюжетообразования. У Никитина развернут вектор движения нарратива от фабулы к лирическому сюжету, у Тиханова нарратив преодолевается орнаментальным текстом, динамика которого и формирует лирический сюжет, у Давыдова динамика текста носит двоякий характер – к воображаемой фабуле и в то же время к лирическому сюжету. Во всех стратегиях фактором сюжетообразования в короткой прозе выступает текст произведения как поле взаимодействия различных смыслообразующих элементов (образных, словесных, ритмических и др.) в синтагматической развертке и в парадигматическом целом. В общем плане для поэтики авторов характерно проявление базового лирического мотива существенной перемены состояния лирического сознания при отсутствии внешних существенных перемен.
Статья посвящена роли северо-востока как географического направления в истории русского фронтира и символике ветра норд-оста. Эти геопоэтические мотивы сополагаются в стихотворении М. Волошина «Северовосток», в романе «Два капитана» В. Каверина, в паратексте и тексте либретто современного российского мюзикла «Норд-Ост», созданного на основе романа. Анализируются контексты мотива норд-оста в русской поэзии первой половины ХХ в., прежде всего в творчестве поэтов Причерноморья, севера Прибалтики и Сибири, которые обусловили семантику экстремальности и локальной эсхатологии, присущие этому ветру. В свою очередь, мотивы ветра и вьюги значимы для сюжетов русского первопроходчества и для зоны контакта с инфернальным пространством или диким раем Сибири.
Вводится в научный оборот записка Анны Ахматовой с поручениями ее литературному секретарю Нике Глен. На первый взгляд это совершенно «слепой» список, который невозможно ни датировать, ни расшифровать. Однако накопленные современным ахматоведением сведения о творческой биографии Ахматовой конца 1950-х – первой половины 1960-х гг. дают возможность вписать записку в контекст событий. В работе проводится и обосновывается датировка текста, раскрывается содержание пунктов списка поручений, включая нелегальную передачу за границу «Поэмы без героя» для публикации ее в американском альманахе «Воздушные пути». Записка отчасти показывает круг московских друзей Ахматовой начала 1960-х гг. и позволяет понять сферу ее забот, проблем и интересов этого времени.
Статья посвящена анализу ресторанного локуса в художественной прозе русских эмигрантов восточной ветви о Шанхае. Рестораны, бары, кабаре и кабаки были характерной чертой городской среды Шанхая, которую эмигрантам предстояло ментально и художественно освоить. Рассмотрены произведения следующих авторов: Э. Магарам, С. Алымов, В. Рамбаев, А. Петров, Г. Кочуров, Н. Н. Иваницкий, А. Ненцинский, Я. Лович, П. Северный, Н. И. Ильина. Рестораны в рассмотренных текстах – увеселительные заведения эпохи джаза с соответствующей атмосферой, в которой практически не упоминается еда, но особенно выделяются алкоголь, агрессивная музыка и бесстыдный танец. Это локус порока, распутства, опьянения и жестоких драк. В одних произведениях губительный ресторанный локус противопоставлен тихому семейному дому. В других герой, чтобы спасти себя, должен покинуть не только ресторан, но и сам Шанхай и искать свое место за его пределами в большом мире. Ресторанный разгул отражает свойственную Шанхаю жажду сильных впечатлений и максимально энергичных действий, и оба локуса вызывают у авторов неприятие.
Аналитика позволяет говорить о наличии в пушкинском романе «двух Татьян». Характер юной сентиментально-романтической Лариной фактически не совместим с ее же идеальным христианским образом в 8-й главе. В своем открытии нового для русской жизни социопсихотипа женщины Тургенев опирается на описание юной Татьяны. Как и Пушкин, он рассматривает героиню в сцеплении с героем. В изображении мужских типов Иван Сергеевич также использует психологические открытия Лермонтова. Новаторство заключается в том, что «тургеневская девушка» представлена автором как синоним «лишнего», а затем «нового» человека. Только во взаимодополняющей парности раскрывается семантика их ментальности и определяемая ею бессознательная жизненная стратегия. И то и другое описывается Тургеневым в аспекте психопатологии и метафизического трагического конфликта «передовых» героев с законами Вселенной / Природы / Бога. Отсюда деградация бытовой повседневности, постепенное искажение облика героев, а также устойчивость мотивов «несчастья», «вины», «наказания», «бездны» и однотипные негативные финалы их судеб.
На материале повести-рассказа М. А. Булгакова «Морфий» и других произведений писателя, а также текста сценария С. Бодрова-мл. и экранизации А. О. Балабанова показываются способы адаптации специфических черт кинопоэтики Булгакова в экранных нарративах. Рассматривается, как внутренняя структура дискурса записей в «Морфии» апеллирует к намеренным элементам визуализации, анализируются конкретные приемы сценарной и кинематографической версий репрезентации кинометафор в прозе писателя. Расхождения между литературным источником, сценарием и кинофильмом исследуются в границах проблемы межсемиотического перевода, демонстрируется, как киноверсия Балабанова предлагает зрителю финальную стадию трансформации элементов кинооптики.
Юрий Николаевич Чумаков (1922–2015) более всего известен своими работами о Пушкине, Тютчеве, об онегинской традиции в русской поэзии. Научные его интересы, однако, далеко выходили за рамки русской литературы XIX в. В 2010 г. вышла в свет его последняя книга «В сторону лирического сюжета» (М., 2010). После напечатания эта книга продолжала жить в его сознании, и в его рабочей тетради, которая была у него всегда под рукой (а таких тетрадей до нас дошло более двадцати, не говоря уже о записных книжках), появились записи, которые являются ее спонтанным продолжением.
Именно эту тетрадь 2012–2014 гг. мы и решились опубликовать. В ней, кроме стиховедческих и философских фрагментов на излюбленные автором темы типа: часть и целое, единораздельность, точка, распространяющаяся на всё и т. д., читатель найдет заметки о прозе И. Бунина, лирике Б. Пастернака, мемуарные и стихотворные наброски.