Статья: ФОРМИРОВАНИЕ ГРАНЕЙ КОНЦЕПТА "ЖЕНСКИЙ ТРУД" В ПУБЛИЦИСТИКЕ Н. С. ЛЕСКОВА (2024)

В статье анализируются проблемы межкультурной коммуникации, выявляемые в работах китайских учёных, подчеркивается значимость в условиях современной глобализации и интенсификации международного сотрудничества. Актуальность исследования объясняется потребностью в эффективном взаимодействии между культурами и необходимостью осмысленного подхода к преодолению культурных барьеров для успешного общения и сотрудничества. Методологический подход включает системный анализ научных публикаций, выполненных китайскими исследователями с 1980-х годов до настоящего времени, что позволяет проследить эволюцию исследовательских тем, методологии и применяемых подходов к изучению межкультурной коммуникации. Эта методология предоставляет всеобъемлющий обзор, который актуален в условиях ускоренной глобализации и открывает новые возможности для международного взаимодействия. Результаты изучения демонстрируют существенный рост интереса к кросс-культурной коммуникации среди китайских учёных за последние десятилетия. Особое внимание уделяется проекту «Один пояс - один путь», который стал катализатором для культурного обмена и стимулом для академических исследований в этой области. Институт Конфуция, как организация, продвигающая китайский язык и культуру на международной арене, играет значимую роль в укреплении интернационального обмена, что также повышает «мягкую силу» Китая в глобальном контексте. Научное исследование указывает на необходимость применения междисциплинарного подхода, который может расширить понимание сложностей межкультурного диалога. Авторы предлагают практические рекомендации, в том числе создание специализированных курсов и адаптированных учебных материалов, что способствует дальнейшему углублению проведения исследования в условиях глобализации и культурного разнообразия. Этот анализ демонстрирует, что кросс-культурное понимание является ключевым аспектом успешного интернационального взаимодействия и критически важно в современных условиях образования и научной деятельности.

Фаустовский миф имеет богатую и сложную историю, длящуюся с его зарождения в период Реформации до настоящего времени. В данной статье анализируются смысловые элементы и тенденции развития этого культурного мифа, свойственные ему в эпоху европейского романтизма (кон. XVIII - 1 пол. XIX вв.). Особое внимание уделяется культурно-историческому контексту, способствовавшему содержательной трансформации данного мифа. В статье предпринимается попытка культурно-исторического осмысления развития фаустовского мифа в период европейского романтизма. Показано, что к XIX веку фаустовский миф обогащается новыми смежными образами и смыслами, выходя за рамки единого канонического персонажа. Образ Фауста в культуре дополняется фигурами Виктора Франкенштейна и Прометея, что усложняет и усиливает амбивалентность фаустовского мифа. В свою очередь эта амбивалентность свидетельствует о неоднозначности и противоречивости восприятия устремлений европейского общества периода романтизма к преобразованию и покорению мира. С одной стороны, мотив преображения мира осмыслен как положительный и созидательный, в связи с образом Прометея, с другой - он представлен в качестве деструктивной силы в связи с главным героем романа Мэри Шелли «Франкенштейн, или Современный Прометей». В статье установлено, что романтизм в европейской культуре способствовал психологизации мифа о Фаусте: смысловые акценты в его эволюции смещаются с внешних событий на внутренний мир человека.

В условиях становления индустриального производства в XIX в. актуализировался вопрос о развитии художественной промышленности. Важную роль в его решении сыграли теоретические поиски немецкого архитектора Г. Земпера, опубликованные в труде «Практическая эстетика». В то же время русский художественный критик В. В. Стасов, занимаясь просветительской, научной, исследовательской, критической деятельностью, высказывал свое мнение по данной проблеме. В настоящей статье предпринята попытка выявить и соотнести имплицитную по своему характеру эстетику Стасова по рассматриваемому вопросу с положениями передовой эстетической мысли, изложенной в «Практической эстетике» Земпера, используя аналитический и сравнительно-исторический методы. Эстетические взгляды художественного критика Стасова, рассмотренные в контексте положений «Практической эстетики» Земпера, позволяют сделать вывод о точках соприкосновения отечественной и европейской эстетической мысли во второй половине XIX в. Проведенное сопоставление взглядов двух выдающихся представителей культуры позиционирует их как единомышленников во многих вопросах. Стасов призывал создавать новое, выдвигая требования, совпадающие с положениями земперовской теории обусловленности стиля - выявления первичных мотивов, учета внешних условий, многовековой традиции работы с материалом. Земпер не считал свою теорию «чисто эстетической дисциплиной или отвлеченной теорией прекрасного», созданная им практическая эстетика послужила для осмысления законов формообразования в условиях становления индустриального производства. Эстетические взгляды Стасова, отраженные в его многочисленных статьях и обзорах, также претворялись в эстетической практике рассматриваемого периода.

В статье рассматривается современное состояние социокультурных институтов и происходящие с ними изменения теоретико-культурными и социологическими методами. Материалами послужили научные работы и социологические опросы по указанной проблематике. Предпринята попытка соотнести динамику и направления развития социокультурных институтов с социокультурными тенденциями, происходящими в стране и мире. Определено, что важными факторами, меняющими аксиологические и этические основания социокультурных преобразований, выступают сетевые коммуникации и цифровая модель развития общества. Социокультурные практики (коллективные и индивидуальные) все больше зависят от интернет-реальности, контролирующей информационные потоки, и предлагаемых ею возможностей. Установлено, что эволюция социокультурных институтов активно влияет на формирование ценностно-смысловых установок в обществе и коллективную идентичность. Важной составляющей трансформации социокультурных институтов являются глобальные информационно-коммуникационные процессы, происходящие в общественном пространстве (реальном и виртуальном). Выявлено, что современные социокультурные институты обладают неустойчивостью и подвергаются глобальной перестройке, что приводит к значительным изменениям, а порой и разрушению национально-культурной идентичности. Социокультурный процесс в настоящее время столкнулся с принципиально разными форматами взаимодействия: навязывания (подавления) и межкультурного диалога. Результатом исследования является вывод, что современные социокультурные изменения отражаются на существовании социокультурных институтов, что в свою очередь отражается на конкретном человеке и обществе в целом. Эти аспекты требуют своевременного изучения и создания механизмов регулирования / защиты культурно-информационного пространства как отдельного социокультурного института общества, так и государства.

Принимая во внимание литературную ситуацию французского Средневековья, характеризующуюся у ученых как «жанровая обусловленность текста», в статье предметом рассмотрения являются лексико-грамматические и стилистические (жанровые) особенности наименования животных в одном из малых жанров литературы периода становления французского письменного литературного языка ХI-ХIII веков - фабль. В статье объектом для исследования является лексико-семантический класс зоонимов в диахроническом тексте. Диахронический текст рассматривается в качестве особого типа текста как источника зоонимов. Для сравнительного и семиометрического анализа в статье представлены два жанра средневекового периода, репрезентативные в историческом художественном наследии: старофранцузские фаблио - небольшие рассказы в стихах как типичный жанр малых форм французского Средневековья и фабль - fable сonvenue (согласованная басня) - как специфический жанр средневековой французской литературы. Целью статьи определяется выявление специфики зоонимической лексики на материале литературных текстов в жанре фабль. В статье приводятся сходства и различия номинативных единиц зоонимической направленности выявленные в ходе исследования двух жанров (фабль и фаблио). На основе комплексной методики структурно-грамматического и лексико-семантического анализа, релевантной для диахронических исследований, выявляются структурные модели зоономинаций в жанре фабль, выраженные знаменательными частями речи, исследуется их лексико-семантическая природа, обращается внимание на стилистические особенности выделенных моделей. Посредством анализа рассмотрены различия лингвистических особенностей номинативных структур - зоонимов, определены способы их языкового оформления. Представляется их лексическая, грамматическая и символическая характеристика. Анализ произведений двух жанров показал их подобие по художественному замыслу и различие по грамматической форме и функциям. Исследование остается перспективным в области истории и теории французской литературы, лингвокультурологии, как французского языка в целом, так и в частных дисциплинах - французской стилистики, лексикологии, исторической грамматики.

В статье представлен анализ использования неологизмов арго нуши в территориальном варианте французского языка республики Кот-д’Ивуар на материале диалогов учащихся колледжей и лицеев. Для обозначения лексического пласта, который характеризует язык данной возрастной категории, как правило используются термины молодежный или подростковый сленг, однако в более узком понимании специфики языка учащихся с нашей точки целесообразно рассматривать понятие школьного сленга. В материале, на котором основано исследование, присутствуют тексты диалогов и полилогов, произносимых во время уроков с участием учителя. Данный пласт лексики представляет особый интерес, поскольку те трудности в освоении стандартного французского языка, с которыми сталкиваются школьники, приводят к более активному использованию арго нуши как сочетанию французского, местных языков диула и бауле, а также заимствований из английского и испанского языков. Особая школьная терминология - это чаще всего неологизмы, в основе которых наблюдается слияние перечисленных языков; кроме того, это особые формы для обозначения учебных дисциплин, именования учителей, преподающих ту или иную дисциплину; это лексика, связанная с прогулами занятий, отметками, поведением и т. д. Целью данного исследования является определение специфических черт образования неологизмов школьного сленга, который основан на языке (арго) нуши, плотно вошедшем не только в молодежную культуру, но и в политику, рекламу, СМИ. Основным методом исследования является лексико-семантический анализ неологизмов арго нуши, связанных с обучением в школе и лицее. Основными результатами исследования стали наблюдения о нарушениях структуры стандартного французского языка, о количественном соотношении лексем арго нуши и заимствованной лексики в диалогах между учащимися или между преподавателем и учениками.

В статье рассматриваются причины появления французского артикля, предложенные в русле: 1. наиболее известной и широко распространённой теории «компенсации» - артикль необходим для компенсации разрушенных латинских именных флексий. Поскольку формирование и эволюция французского и других романских языков происходит в русле прогрессивного аналитического развития, то эту компенсаторную роль выполняет артикль как служебный элемент, функционально эквивалентный латинским флексиям. 2. теории экстенсии Г. Гийома - артикль необходим для выражения недискретной экстенсии (объема понятия) имени. В безартиклевых языках экстенсия имени выражается при помощи числа, а в артиклевых языках - при помощи числа и артикля. Когда одной системы числа становится недостаточно для выражения экстенсии имени, тогда формируется новая система артикля. Категория числа становится предназначенной для выражения дискретной, считаемой экстенсии, а категория артикля - для выражения недискретной экстенсии, чуждой для категории числа. 3. теории глоттогенеза Г. Гийома - артикль необходим для трансформации слова-предложения в слово. Трансформация слова-предложения в слово необходима для окончательной категоризации слова как единицы языка и предложения (фразы) как единицы речи в индоевропейских языках как языках словесного типа. Для этого необходимо «высвобождение лица», то есть выделение граммемы (грамматического форманта), выражающей грамматическое лицо, из корпуса имени и глагола. Грамматическое лицо находит свое эксплицитное выражение в артикле как граммеме лица существительного, вынесенной в препозицию за пределы именной формы.

Цель исследования - выявление лингвистических особенностей в этническом юморе немцев на примере анекдота. В статье исследуются анекдоты, представляющие собой юмористический диалогический дискурс. Методом сплошной выборки собрана база немецкоязычных анекдотов о восточных фризах. Для данного исследования отобраны все анекдоты, в которых упоминаются жители Восточной Фризии. Лингвистическое исследование проводится на корпусе анекдотов, представленных в письменной форме на трех немецкоязычных сайтах. Автор дает экскурс в историю возникновения анекдота о жителях Восточной Фризии, а также приводит короткую историческую справку об этой местности. Анекдоты о жителях Восточной Фризии впервые появились в 70-е годы прошлого века, однако и сейчас не теряют своей популярности. Для проведения анализа нами были использованы следующие методы: описательный метод, метод дефиниционного анализа, метод контекстуального анализа значений лексических единиц, метод интерпретативного семантического анализа контекстов, приемы классификации и систематизации. Все собранные анекдоты были подвергнуты лингвистическому анализу по отдельным его аспектам. Относительно немецкоязычных этнических анекдотов о восточных фризах были выделены некоторые общие особенности, например, преобладание разговорного стиля, краткость и емкость текста анекдота, использование юмора и иронии. В данных анекдотах часто используются различные виды языковой игры, каламбуры, омофоны и омографы, довольно часто используются метафоры и сравнения. Отличительной чертой анекдотов о восточных фризах является также частое использование диалектных слов. Делается вывод о том, что анекдоты о восточных фризах, как правило, имеют два типа структур: анекдот типа «вопрос - ответ», как правило начинающийся с вопросительного слова Warum, и анекдот с интродуктивной строкой, знакомящей слушателя с ситуацией, описываемой в анекдоте. По тематике восточнофризский анекдот охватывает огромное множество тем: анекдоты о фризах-фермерах, анекдоты о женщинах, о коровах, о пьянстве и о многом другом.

Мультипликация является частью поликодовой дискурсивной среды с определенными лингвокультурологическими особенностями, в то время как мультипликационный дискурс рассматривается как коммуникативно-социальный феномен поликодового и мультимодального характеров, содержащий в себе определенный шифр нации с характерными для него культурными, историческими, языковыми и другими чертами. Исследование мультипликационного дискурса показывает, что данный феномен является сложной, открытой, нефиксированной и динамичной системой, ориентированной на разную аудиторию в зависимости от авторского целеполагания, реализованного за счет широкого функционального спектра. Мультипликационный дискурс, как и любая система, обладает уровневой иерархией, направленной на хранение, развитие, передачу и обмен культурным компонентом. В мультипликационном дискурсе сосуществуют три уровня - визуальный, аудиосопровождение и текстуальный. Реализация синергии каждого уровня демонстрирует взаимозависимость и взаимосвязанность функционирования двух структурных компонентов - лингвистического и экстралингвистического. В процессе анализа американского мультипликационного дискурса было выявлено, что для такого явления характерны определенные тематические категории, которые репрезентируют ценностные аспекты культурологического компонента. Отдельно прослеживается интересная тенденция, что каждая тематическая категория репрезентирована согласно конкретным типам героев. Были выделены лингвостилистические особенности исследуемого феномена. Для выявления лингвокультурологической специфики американского мультипликационного дискурса предпринимается попытка разработать алгоритм анализа, апробация которого позволяет сделать несколько важных выводов: во-первых, несоответствие идейного содержания для возрастной категории, во-вторых, имплицитно выдвигается идеология феминизма, в-третьих, прослеживается наличие стереотипа о «self-made» личности. Отмечается, что американский мультипликационный дискурс формирует модель действительности с ее конкретными ценностями и мировоззрением.

Данная научная статья посвящена описанию прецедентных афоризмов, являющихся «символами эпохи» в немецкоязычном политическом дискурсе. Рассматриваемые языковые единицы автор предлагает именовать по аналогии с «эонимом» (новым лингвистическим термином, введенным автором ранее) «эонимическими выражениями». В отличие от эонимов, которыми в большинстве своем становятся слова и словосочетания, эонимические выражения представляют собой завершенные фразовые единства из разряда предвыборных слоганов, лозунгов различных движений, цитат известных деятелей в сфере политики, крылатых выражений, названий песен или литературных произведений. Для реализации поставленных в научной работе задач были использованы описательный и сравнительно-исторический методы, лингвокультурологический и дискурс-анализ. Метод сплошной выборки позволил определить корпус эонимических выражений, характеризующих развитие политической ситуации в мире и Германии, включенных Обществом немецкого языка в городе Висбаден в социолингвистический рейтинг «Слова года», ежегодно формируемый экспертным жюри. Исследователь дает лингвокультурологическую характеристику немецкоязычных эонимических выражений, отсылающих к предвыборной кампании Б. Обамы или являющихся ироничным описанием офшорных схем в Панаме. Автор обосновывает гипотезу о том, что изучение эонимических выражений позволит сформировать представление о контексте эпохи и выделить наиболее значимые события, ставшие частью «коммуникативного сознания» немецкоязычной лингвообщности. В заключении автор приходит к выводу о том, что эонимические выражения представляют собой языковую рефлексию важнейших социально-политических прецедентов и могут служить инструментом манипуляции при формировании национального коммуникативного сознания и выполнять агональную функцию. Представленные в научной статье результаты анализа актуальны при составлении лингвокультурологических словарей и проведении детального анализа политического дискурса Германии.

Статья посвящена анализу фоностилистических приемов в одном из самых известных текстов Э. Т. А. Гофмана «Щелкунчик и мышиный король», что обусловлено их частотностью в нем и их разнообразием, влияющим на образность произведения и его воздействие на читателя-слушателя. Целью исследования является определение специфики эвфонии в анализируемом тексте, обусловленной особенностями жанра детской литературной сказки, с одной стороны, и эпохой ее создания, и своеобразием идиостиля автора, с другой. В результате анализа были сделаны следующие выводы: писатель использовал разнообразные элементы ономатопеи в виде звукоподражательных междометий как конвенционального типа, так и собственные окказионализмы, которые стали частью словарного состава тех языков, на которые сказка была переведена. Широкое использование звукосимволических элементов позволило автору придать тексту яркую наглядность. Буквенные сочетания, воспринимаемые зрительно и акустически, позволяют слышать текст внутренним слухом. В процессе повествования Гофман представляет два мира: мир людей, достоверно передающий быт немецкой семьи в первой четверти XIX века, где фоностилистические приемы почти не представлены, и волшебный мир, в котором ожившие куклы вступают в противоборство с мышами. И те, и другие описаны как некое подобие человеческого общества с той же монархической системой управления и правилами почитания и подчинения. Звукопись в этом мире позволяет при чтении текста «слышать» бой часов, стрельбу из пушек, ритмически ощущать передвижение персонажей в пространстве описываемой истории. Такая образность и акустическое правдоподобие создаются благодаря умению писателя передать звуки живой и неживой природы, стирая грань между ними. Яркие фоностилистические приемы способствуют эффекту эмоционального воздействия на реципиента, усиливают художественную выразительность и формируют образы героев благодаря искусству звукосимволической номинации.

Современное развитие эмотивной лингвистики как самостоятельного направления исследований подчеркивает необходимость определения новых подходов к анализу коммуникативной специфики репрезентации эмотивности. Классический подход к категоризации эмотивов на три группы (аффективы, коннотативы и потенциативы) не позволяет объяснить всё разнообразие эмотивной семантики и функционирования эмотивов. Предлагается выделить отдельный самостоятельный класс внутри эмотивности, обозначаемый как нечеткая эмотивность. В данную группу эмотивов отнесено всё множество случаев коммуникативного выражения эмотивности, которое не соответствует обозначенной выше трехчастной модели категоризации эмотивов. Любая субъективная оценка условна, конвенционально делится на два типа (положительная и отрицательная). При этом нейтральная оценка также наделена положительным и отрицательным потенциалом в зависимости от специфики расположения конвенционально нейтрального слова с положительным или отрицательным эмотивом (на фоне второго элемента пары нейтральная оценка будет восприниматься как положительная или отрицательная). В современных коммуникативных реальностях всё чаще строятся небинарные оценочные шкалы, элементы которых не являются полными антонимами. В итоге, оценочный полюс на подобных шкалах смещается в сторону плюса или минуса. Воздействующий эффект таких нечетких оценочных шкал обусловлен созданием эффекта обманутого ожидания и новизны. Адресат взаимодействует с направленным в его адрес эмотивом-стимулом, сочетает его с окружением слова в тексте, собственным опытом, социальным и пр. контекстом. Нечеткая эмотивность дестабилизирует языковую семантику и одновременно увеличивает, усложняет систему, делает ее более совершенной и адаптивной к внешним условиям.

Настоящая статья посвящена изложению теоретических и прикладных принципов работы по автоматическому извлечению терминов из научных текстов. Работа выполняется в рамках государственного задания по теме «Лингвосемиотическая гетерогенность научной картины мира: теоретическое и лингводидактическое описание». Цель исследования заключается в извлечении терминов из подготовленного корпуса научных текстов. Основной задачей на данном этапе исследования было выявить конкорданс определенной терминологии, то есть обозначить список всех употреблений заданного языкового выражения при помощи приложений для автоматической обработки текстов (АОТ). Практическим материалом являются научные статьи по направлению «Науки о Земле». Извлечение терминов при помощи автоматических систем является перспективным направлением современной прикладной лингвистики, так как существенно упрощает и ускоряет процесс создания терминосистем для узкоспециализированных предметных областей и для междисциплинарных направлений, которые находятся на стыке нескольких наук и требует определенного терминологического аппарата. Оценка рабочего процесса извлечения, проведенная с использованием большого набора данных, показала хорошую производительность для большинства типов данных. В этой статье мы описываем общую архитектуру рабочего процесса и предоставляем подробную информацию о реализации отдельных этапов. В результате проделанной работы отмечаем, что полностью перейти на автоматическую обработку текстов на данный момент весьма проблематично, так как полученные результаты не всегда являются точными и могут содержать ошибки. Перспектива исследования связана с адаптацией существующих моделей под определенные научное направления, создание цифровой языковой модели определенных терминосистем и её обучение.

В статье анализируются словацкие темпоральные фреквентативные наречия с формантом -krát: viackrát, mnohokrát, veľakrát и častokrát. Исследование выполнено на материале Словацкого национального корпуса. В первой части рассматриваются данные о сочетаемости данных наречий на основании мер ассоциации minimal sensitivity, logDice и MI_log_f. Показатели мер ассоциации демонстрируют высокое число схождений между mnohokrát, veľakrát и častokrát : для них, но не для viackrát, свойственны сочетания с фреквентативными глаголами; с некоторыми лексемами, называющими различные ошибки, трудности - при этом в большей степени ассоциации с «трудностями и несправедливостями» свойственны для mnohokrát и častokrát, которые имеют крайне мало эксклюзивных коллокатов. Только для veľakrát характерны сочетания с экзистенциальными глаголами; с наречиями, обозначающими предельную множественность. Значительное число эксклюзивных коллокаций наблюдается у viackrát : это лексика, эксплицирующая повторяемость; многочисленные речевые глаголы; некоторые частицы с темпоральным значением. Во второй части статьи рассматриваются случаи взаимной сочетаемости наречий с формантом -krát , когда они употребляются в пределах одного контекста. Выявляются ситуации, когда рассматриваемые наречия могут быть взаимозаменимы, это происходит при обозначении двух и более ситуаций, которые либо противопоставлены друг другу, либо одна включает в себя другую. Вместе с тем, mnohokrát часто употребляется в значении ‘очень’ или ‘гораздо, намного’; при совместном употреблении mnohokrát, častokrát и veľakrát первые два тяготеют к маркировке ситуаций в прошлом, тогда как третье наречие - к обозначению ситуаций в будущем. Viackrát , как правило, имеет более конкретное количественное наполнение, нежели остальные наречия с данным формантом. Все это позволяет говорить о том, что в современном языке данные адвербы обнаруживают тенденцию к семантизации.

Изучение концептуальных понятий в психолингвистике осуществляется в основном посредством проведения ассоциативных экспериментов. В данном исследовании предпринята попытка сравнения денотативного и психолингвистического аспектов значения понятий. Определение объема каждого аспекта значения - денотативного и психолингвистического - в концептуальном понятии. Компонентно-дефиниционный анализ применен для выявления денотативного аспекта значения, психолингвистический аспект значения определяется в ходе свободного ассоциативного эксперимента. Как известно, денотат представляет собой общее логическое понятие, тогда как психологически реальное значение слова есть объемное значение понятия, включающее в себя разнообразные когнитивные и эмоциональные элементы. Для иллюстрации в работе взят пример понятия справедливость . Для анализа взяты словарные статьи из юридических, социологических, политических и философских словарей русского языка, а также данные свободного ассоциативного эксперимента, проведенного среди студентов МГИМО. Толковые словари и энциклопедии делают акцент на дефинициях понятия справедливость , трактуя его как морально-категорию или категорию, относящуюся к области права. В свободном ассоциативном эксперименте концепт справедливость выступал как стимул, на который следовало дать реакцию. В ходе ассоциативного эксперимента выяснилось, что такие компоненты значения понятия справедливость как этика и совесть , присутствующие в дефинициях толковых и энциклопедических словарей, полностью отсутствуют среди реакций на стимул справедливость. Участники ассоциативного эксперимента скорее готовы искать справедливость в судебно-правовой сфере, о чем свидетельствует большинство данных на стимул реакций. Ожидаемый результат полностью подтвержден исследовательской практикой: психолингвистическое значение исследуемого понятия шире по объему и наполненности, чем денотативное значение, поскольку включает еще эмоционально-оценочные компоненты, выступающие в роли ассоциаций на определенную денотативную оболочку слова-понятия.

Статья посвящена изучению формирования и функционирования механизмов образной репрезентации действительности в детской речи. Установлено, что в онтогенезе речевой способности ребенка метафора является ранней когнитивной процедурой, играющей ведущую роль в процессах категоризации и концептуализации явлений окружающего мира. В результате анализа детских метафорических высказываний выделено несколько этапов в динамике процесса образной концептуализации действительности и ведущих механизмов, сопровождающих каждый этап. Ранний этап когнитивного и речевого развития детей (в возрасте до 3-х лет) демонстрирует появление условных метафорических номинаций, основанных на механизмах генерализации, замещения и имитации. На втором этапе (в возрасте 3-4-х лет) активизируются аналоговые возможности детского мышления, формируется система собственно метафорических моделей. В силу синкретизма и аффективности детского восприятия в этот период в речи ребенка преобладают окказиональные метафорические проекции, основанные на механизмах синестезии и гиперболизации. Старшие дошкольники (в возрасте 5-7 лет) приобретают способность к аналитической деятельности и структурированию реалий окружающего мира, задействуя механизмы сегментации и профилирования. Школьники в возрасте от 7 лет демонстрируют умение свободно оперировать образом, отвлеченным от предмета, и овладение конвенциональными нормами метафоризации. В этот период формируются две ментальные стратегии образной репрезентации действительности: экспрессивно-изобразительная, свойственная эстетико-ориентированному, поэтическому мышлению, и рационально-игровая, отличающая социоориентированное, прагматическое мышление. Можно утверждать, что в ходе онтогенеза мысль ребенка движется от генерализованных обобщений к отражению дифференциальных признаков реалий, от неосознаваемых метафорических номинаций к управляемым процессам образной репрезентации и осознанной языковой игре, от эмпирического опыта к постижению абстрактных феноменов.

В статье анализируется коммуникация между учителями и учениками в современной российской художественной прозе. Для этого применяется подход лингвоэвокационного учения, предложенного А. А. Чувакиным, а также современные методы изучения профессиональной коммуникации. Основная цель исследования заключается в выявлении языковых и неязыковых средств, которые используются в ситуациях знакомства учителя с учениками, объяснения нового материала и проведения личных бесед. В статье уделяется особое внимание изучению принципов диалогичности и антидиалогичности в коммуникации между педагогами и учениками. Анализируется, как данные принципы воплощаются в текстах современной художественной прозы и какие модели межперсонажного взаимодействия формируются в процессе общения. Изучение этих особенностей имеет важное значение для филологического анализа проблемы коммуникации в педагогике. Полученные результаты исследования могут применяться на практике в образовательных учреждениях с целью улучшения педагогической коммуникации и развития профессиональных навыков общения. Изучение различных языковых стратегий и техник, используемых авторами в художественных текстах, может помочь педагогам в совершенствовании своих коммуникативных навыков и повышении эффективности обучения. Таким образом, данная статья является значимым вкладом в изучение проблемы педагогической коммуникации, анализирующим языковые и неязыковые средства, используемые во взаимодействии учителей и учеников в различных контекстах. Результаты и выводы исследования могут быть полезными для практического применения в образовательной сфере и помощи педагогам в развитии своих коммуникативных навыков с учениками. Исследование коммуникации между учителями и учениками является важным аспектом современной педагогики.

В статье рассматриваются глаголы, выражающие тактильную перцепцию в якутском языке. Тактильное восприятие мира как самая первая и одна из основных форм познания человеком окружающего мира во всех языках имеет свои способы репрезентации. В настоящей статье исследуется якутская языковая картина мира, как в ней представлена глагольная лексика тактильной перцепции, какими когнитивно-семиотическими особенностями она обладает. При помощи изучения словарных дефиниций Большого толкового словаря якутского языка и переводного онлайн-словаря sakhatyla.ru описывается глагольная лексика, осуществляется её когнитивно-семиотическое моделирование при помощи контекстуального метода. Выводятся не только значения глаголов, но и их семиотические функции и культурные коды. Лексико-семантическая группа глаголов тактильной перцепции представлена глаголами таарый ‘прикасаться, притрагиваться к кому-чему-л.’; тыыт ‘трогать, дотрагиваться, касаться кого-чего-л., прикасаться к кому-чему-л.’; бигээ ‘осязать, ощущать’, ‘распознавать что-л. на ощупь, вслепую’; даҕай ‘дотрагиваться до кого-чего-л., прикасаться к кому-чему-л., коснуться’; туппалаа, туппахтаа ‘щупать руками’. Значения этих глаголов отличаются степенью активности субъекта, контролируемости, спонтанности, направленности действия. Все они употребляются в переносных смыслах и выражают различные сферы жизнедеятельности человека. Глагольная лексика тактильной перцепции в якутском языке характеризуется динамичностью семантики и используется для обозначения тактильного восприятия / действия, в переносных смыслах - эмоциональной и интеллектуальной сферы, суеверий, запретов, культурных ценностей. Посредством тактильной лексики якутская языковая картина мира обозначает сложные психические процессы, включая чувства и эмоции, интеллектуальную деятельность, взаимоотношения между людьми, традиционный уклад жизни. Она отличается большей степенью иносказательности, так как в северной культуре не принято открыто выражать свои внутренние переживания, чувства и эмоции в связи с тем, что тактильные образы наиболее понятны и близки для этой культуры, лексика осязания активно используется для их метафорического выражения.

В работе выявлена специфика употребления сочетаний слова пространство с притяжательными местоимениями в газетном, сетевом и художественном дискурсах. Приведена статистика частотности анализируемых сочетаний в разных типах текста. Описано представление семантики слова пространство в авторитетных толковых словарях русского языка. С опорой на данные Оксфордского онлайн-словаря выявлены новые развивающиеся значения исследуемого слова: ‘свобода и время думать или делать то, что хочется’; ‘место, в частности комната или здание, которое может быть использовано для конкретной цели’; ‘сфера деятельности, в которой действует человек или организация’. Посредством семантического анализа контекстов Национального корпуса русского языка определены наиболее регулярно реализуемые значения слова пространство . Так, для газетного дискурса типично представление о пространстве как о ‘неограниченной протяженности во всех измерениях, направлениях’. В сетевом дискурсе распространение получает значение ‘место, в частности комната или здание, которое может быть использовано для конкретной цели’. В художественном дискурсе чаще встречается описание «физического» пространства, то есть слово употребляется в одном из четырех классических словарных значений. Установлено, что слово пространство в газетных текстах более регулярно сочетается с прилагательным, чем в сетевых и художественных текстах. Приведены типичные атрибутивные распространители исследуемого слова в трех дискурсах. Описаны закономерности употребления притяжательных местоимений в анализируемых контекстах Национального корпуса русского языка. Выявлено, что в газетном, сетевом и художественном дискурсах наиболее частотна сочетаемость слова пространство с местоимением свой , что отражает тенденцию распространенности данного притяжательного местоимения в текстах носителей русского языка.

Целью статьи является определение и характеристика парадигмы вопросительных конструкций, употребляемых в аналитических жанрах печатных СМИ. Частотность и целесообразность их употребления, коммуникативная детерминированность обосновывается их вопросительной формой, создаваемой интонацией, местоимёнными и партикулярными компонентами. Местоименными компонентами кто, что, какой, зачем, почему и др. фиксируются ключевые фактуальные вопросы темы публикации. В свою очередь, партикулярные компоненты неужели, разве и др. выражают разнообразные модально-оценочные смыслы вопросительных конструкций, авторскую позицию. Эта вопросительность является, с одной стороны, своеобразным риторическим приёмом, особым способом преподнесения авторской позиции по выдвигаемой проблеме, а с другой - эффективным средством воздействия на адресата, стимулируя его к формированию соответствующей позиции, определённых оценок и мнений. В статье освещаются вопросы базовых компонентов вопросительных конструкций, особенности их структуры и присущие той или иной модели оттенки смысла. Отмечается использование вопросительных конструкций в роли единиц заголовочного комплекса: заголовка, подзаголовка, лида, а также в содержании публикации; их участие в вопросно-ответных единствах. Обращается внимание на их полифункциональность в тексте проблемной статьи, их использование как единиц аргументации в рассуждении автора. Отмечаются фрагменты текста проблемной статьи, образованные только вопросительными конструкциями с аргументативной функцией, представляющими логическую цепь с дедуктивным или индуктивным способом изложения. Анализируется использование вопросительных конструкций и как особых знаков фиксации авторской позиции и авторской оценки, что особенно характерно для вопросительных блоков, отражающих логику рассуждений автора.

Архив В. А. Сосноры на данный момент практически не изучен. Он хранится в Российской национальной библиотеке, в Центральном государственном архиве литературы и искусства в Санкт-Петербурге, у вдовы писателя. Очевидна необходимость привлечения хранящихся в нем материалов при изучении творчества В. А. Сосноры. Анализ рассказа «Человек и лошадь» основан на привлечении источников, ранее не попадавших в поле зрения литературоведов. Материалом исследования послужили письма В. А. Сосноры, дневниковые записи, хранящие в названных государственных архивах. Используются сравнительно-исторический, культурно-исторический, описательный, формальный, биографический методы литературоведческого исследования. В Центральном государственном архиве литературы и искусства в Санкт-Петербурге было найдено письмо, адресат которого считался неизвестным. Было установлено, что письмо написано поэту и исполнительнице песен - Марине Курсановой. В письме В. А. Соснора описывает львовский период своей жизни, упоминая друга детства - Бура Великого. Было выдвинуто предположение, что именно он стал прототипом главного героя рассказа «Человек и лошадь» - Самуила Шихеля. Были выделены значимые маркеры, сходные в характере и судьбе реального человека и литературного героя. Данная гипотеза нашла подтверждение при изучении дневников писателя, в которых, с одной стороны, содержатся ценные сведения о львовском периоде жизни В. А. Сосноры, а с другой - легко прослеживается процесс трансформации исходного биографического материала в художественное произведение. На примере рассказа «Человек и лошадь» прослеживается эволюция текста, опирающегося на биографическую основу, что позволяет проникнуть в творческую лабораторию писателя. Для В. А. Сосноры важна не столь достоверность событий (они часто подвергаются радикальной трансформации), сколь достоверность характеров, что очевидно на примере Григория (Самуила) Шихеля (Великого Бура). Вариативность в толковании событий, вслед за Я. Гординым, выделяется как основной принцип, объединяющий тексты, включенные В. А. Соснорой во второй том прозы при составлении последнего прижизненного собрания сочинений.

В статье на примере стихотворного «памятника» в русской поэзии исследуется противоположный традиционному вектор развития поэтических форм, названный «мнемонической инверсией». Этот феномен характеризуется тем, что он возникает в русле новой парадигмы художественности, а именно - в эпоху «конца традиционалистской установки как таковой» (С. Аверинцев), в которой благодаря «памяти жанра» художественный ресурс прирастает в количественном и качественном измерениях за счет инновационного авторского подхода к использованию (перифраз, рекомбинирование и синтез структурных компонентов внутри художественного целого, стилистическая манипуляция) прежних поэтических форм. Однако в отличие от указанной (новаторской) возможности обращения с литературным наследством «мнемоническая инверсия» действует антитетично по отношению к основным интенциям канонического периода. Она не просто позволяет манипулировать классическими поэтическими формами, характеризуемыми мнемонической взаимосвязью прошлого с настоящим («память жанра»), а отрицает наследие традиции, даже саму идею следования нормативному жанровому мышлению, предписанному еще «рефлективным традиционализмом» (С. Аверинцев), выступает как способ и средство противостояния ей; следует вопреки основному конститутивному принципу жанростроения, стремится его разрушить, обратить жанровую память вспять. В результате чего «мнемоническая инверсия» становится маркером «пострефлективного антитрадиционализма» - художественно-методологической тенденции, обозначающей и высвечивающей в соответствии с понятийным наполнением антиномичную (диалектически противоположную) сторону литературного процесса и потому заключающую в себе свойства отчужденного восприятия традиции, вывернутой наоборот, при которой «память жанра» трансформируется в «память о жанре», тяготеющую к забвению. Присутствие «пострефлективного антитрадиционализма» особенно становится ощутимым с конца 20-х годов XIX века, оно совпадает по времени со сменой жанровой системы классицизма, катализатором которой, как известно, явились сентиментализм и романтизм.

В статье рассматриваются механизмы рецепции советского текста в альбоме Егора Летова «Звездопад». Выдвигается гипотеза о том, что исполнение чужой песни есть случай активной рецепции, предполагающей, что мотивно-образные структуры исходной песни, вписываясь в другой авторско-прагматический контекст, наполняются иным относительно оригинала содержанием. Методологические принципы исследования активной рецепции формулируются следующим образом. (1) Выбор чужого текста для исполнения оказывается далеко не случайным, такой текст должен содержать семантические элементы, значимые для реципиента и выражающие его личностную систему смыслов. (2) Семантическая значимость компонентов может быть определена через обращение к корпусу текстов реципиента. По нашему предположению, эти элементы должны соответствовать трем параметрам: выступать в статусе глубинного предиката, нарушать нормы лексической сочетаемости, содержать «личностную» семантику. (3) В результате исполнения чужой песни происходит диссоциация ее смыслов по линии ключевых элементов: песня, взятая в рамках разных прагматических контекстов, как будто порождает «тексты-омонимы», в которых за одинаковой внешней формой ключевых мотивов и образов скрываются разные семантические структуры. Песня М. Танича «На дальней станции сойду…» содержит ряд смысловых элементов, которые в лирике Летова встраиваются в его личный сюжет преодоления границ тесного мира: мотив далекости - поезд - поле - состояние бессубъектности («без меня»). Значимость этих элементов в лирике Летова определяется их соответствием трем указанным критериям. В работе показано, что каждый из элементов этого ряда в рамках разных исполнительских контекстов попадает в разные структуры значения. Если в оригинальном варианте, звучащем в фильме «По секрету всему свету», основная тема песни связана с ностальгическим сюжетом, то в исполнении Летова - в контексте проекции ключевых элементов на авторскую семантику - выезд за город трактуется как уход в иное бытие, соотнесенное с семантикой смерти. В статье сделано предположение о психолингвистической механике активной рецепции. Предполагается, что выбор песни для исполнения диктуется наличием в ее тексте значимых элементов для автора, которые в авторском сознании предстают как набор ключевых слов, образующих целостную структуру значения и формирующих авторскую проекцию исходного текста с опорой на личностную систему смыслов.

Предметом рассмотрения в статье стала повесть «Один плюс один», входящая в цикл «Петербургских повестей» известного российского писателя Р. Сенчина, написанных в разные годы, но по преимуществу отражающих умонастроения поколения, чья молодость пришлась на трагические и смутные девяностые XX века. Сюжет повести представляет собой современный вариант фабулы «карьера провинциала в столице». В повести две параллельные линии: в них отражена внешняя и внутренняя жизнь мужчины и женщины, приехавших в Петербург в поисках лучшей доли. В статье анализируются функции хронотопа в повествовании: культурно-исторические локусы, экстерьеры и интерьеры, бытовые пространства, в рамках которых проходит жизнь героев в произведении. Предметом особого внимания стали особенности отображения в повести категорий времени, сопоставляется субъективное его восприятие героями, приходящее в явное противоречие с объективным течением. В статье выявлены аллюзии и реминисценции, свидетельствующие о типологической близости современного повествования к ключевым текстам русской литературной классики, произведениям Н. В. Гоголя, Ф. М. Достоевского, Н. А. Некрасова, а также к тексту современного писателя постмодернизма В. Пелевина, его рассказу «Спи», написанного в 1991 году. В разных ракурсах сопоставляются идейные и художественные решения, характерные для обоих произведений, в частности, анализируется роль и значение мотива жизни-сна, который становится не только ключевой, многозначной метафорой в повествованиях Р. Сенчина и В. Пелевина, но и его главным структурообразующим элементом. Рассмотрена психология героев повествования, страдающих от тотального и непреодолимого одиночества, функции их внутренних монологов и рефлексии.

В статье автор обращается к проблеме взаимоотношений и взаимодействия Л. Н. Толстого и А. В. Дружинина, уделяя основное внимание переписке писателя и критика. Дается целостная характеристика корреспонденции между Толстым и Дружининым, показывается значительное идейное влияние «бесценного триумвирата» и собственно Дружинина на позицию Толстого, формирование его идейных воззрений и литературных вкусов. На ряде примеров доказывается тот факт, что Толстой очень прислушивался к мнениям и советам Дружинина, Тургенев даже опасался того, что влияние Дружинина на Толстого может быть слишком сильным, подавляющим собственно толстовскую натуру. В работе отмечается и трезвое, критическое восприятие Толстым позиции Дружинина. Особенное внимание в статье уделяется истории публикации рассказа Толстого «Разжалованный» в журнале Дружинина «Библиотека для чтения», представлены позиции автора и редактора, который попытался за счет внесения в рассказ максимального объема правок умилостивить цензурный комитет. Оценивается идея выпуска нового литературного журнала, существовавшая в то время в среде сторонников чистого искусства, ее обсуждение Толстым и Дружининым в письмах. Значимой видится готовность Дружинина не только помогать Толстому с новым журналом, но и передать ему «Библиотеку для чтения». Критик активно советовал Толстому в письме различных сотрудников, которые могли бы заниматься художественными разделами или взяли на себя миссию по написанию научных разделов. Рассматривается отношение писателя и критика к возмущению и противлению, в статье показано влияние Дружинина на формирование в Толстом благодарного приятия жизни, стремления к созиданию, но не противоречию и разрушающей борьбе. Сформулированы основные причины постепенного охлаждения Толстого и Дружинина, их отдаления друг от друга, постепенного затухания переписки уже в начале 1860-х гг., во время кризиса в жизни Толстого и его решения оставить литературную деятельность.

Целью работы явилось исследование особенностей композиционной поэтики романа в стихах А. С. Пушкина «Евгений Онегин». На основе выдающихся трудов пушкинистов Б. В. Томашевского, Ю. Н. Тынянова, Ю. М. Лотмана, Н. И. Михайловой выстраивается масштабная картина творческой работы поэта над своим главным произведением. Принцип противоречий, как построения романа, так и его образной системы (Лотман), признание автором «несовершенства» плана, которое затем становится осознанным моментом композиции романа (Тынянов), - приводит в итоге творческих исканий автора к феномену «свободного романа» (финал 8 главы «Евгения Онегина»). Первоначальный акцент на образе главного героя (в духе романтической традиции Байрона) переходит после 3 главы на образ Татьяны уже как основной, главной героини. Европейски-космополитический романный контекст первых глав постепенно сменяется не только картинами русской жизни и быта, но и вполне русским характером героини и основных духовно-поэтических ориентиров романа в целом. Романтическая ирония (Чавчанидзе) в духе Байрона, однако, не уходит, а трансформируется в контексте свободной сквозной авторской речи, рассуждений и отступлений. Создаётся своеобразная «энциклопедия русской жизни» (Белинский). Традиционно признаны кульминационными V и VI главы (пророческий сон Татьяны и дуэль), однако реально в центр поэтики романа сам автор помещает финал VII главы (прощание с нормативностью классицизма и утверждение свободной романтической поэтики в парадоксальной встрече вступления I главы и «вступления» в финале VII главы). Ведущими в романе выступают композиционные мотивы «чести» и календарные мотивы (весны и зимы), сложно и противоречиво трактованные в русле «романа противоречий».